Глава 5

Суматоха, вызванная обмороком Адалинды, улеглась. Больше всех панику разводил Виктор. Помощь оказывал в основном Себастьян. Когда, наконец, беременную ведьму привели в чувство, король выразил желание пообщаться со своим сыном и господином Ником без посторонних:
– Разумеется, после того, как господин Беркхард приведет себя в надлежащий вид. И в помещении более подходящем для бесед, чем это!
Виктор сообразил, в чей огород камень, и предпочел в кои-то веки промолчать.

Одежда для Ника нашлась быстро и почти по размеру. Правда, не его. Рубашка и брюки сидели вполне прилично. Туфли оказались чуть великоваты. Но все это такие мелочи по сравнению с тем кайфом, который может ощутить мужчина, не имеющий склонности к эксгибиционизму, когда его зад и перед наконец-то прикрывают штаны.
Когда Ник уже застегивал рубашку, к нему обратился Ренард:
– Ник, пойми меня правильно, в этой ситуации у меня не было другого выхода.
– Я все понял, капитан. Мы собираемся пожениться. У нас серьезные отношения.
Ник и в самом деле все понял: Ренарду пришлось импровизировать. Что ж, объявить Ника женихом для спасения из лап Виктора – не самый плохой выход. Ренард обрадовался сообразительности своего детектива.
– Хорошо, Ник. Давай так...
Что именно он хотел предложить, осталось неизвестным, так как появился один из сопровождающих короля:
– Его величество требует вас к себе.
Пришлось поторопиться. По дороге Ренард провел краткий курс этикета.
– Короля зовут Фредерик. Но ни в коем случае не обращайся к нему по имени. Только «Ваше Величество».
Ник кивнул. Это как вежливое «сэр».
– Пока не спросят – молчи.
И тут все понятно.
– За руку не здоровайся.
Не очень-то и хотелось.
– Стой, пока король сам не приложит сесть.
– Короче, все как на приёме у комиссара, – сделал свои выводы Ник.
– Угу, когда он делает капитальный разнос, – подтвердил Ренард.
Их проводили в кабинет Виктора. Ренард ещё раз, но теперь уже торжественно представил Ника королю. Сделал он это предельно серьезно, с перечислением всех регалий. Ник узнал, что у него не только имеются несколько наград за службу в полиции, но и вдобавок - он признан лучшим гриммом города и наставником гриммов всего Орегона. В ответ на это король удовлетворенно кивнул, и Ренард замолк.
– Ну что ж, господин Беркхард, значит, вы - избранник моего сына?
Вопрос был риторическим. Ник ограничился кивком. Он неоднократно проходил собеседования, его самого допрашивали и ОВР, и ФБР. А вот теперь он сподобился предстать перед судьей и прокурором в одном лице. Адвокату слово не предоставили.
– Шон, я хочу побеседовать с господином Беркхардом.
Ренарду ничего не оставалось, как заткнуться.
Расспрашивал король Ника подробно. Как ни странно, Нику не пришлось ни лгать, ни сочинять. Он честно поведал о том, кто его родители. Рассказал, как думал, что его мать – Келли – мертва, что до сих пор понятия не имеет, где она. Как его воспитывала тетя Мари; когда он приехал в Портленд; как с Ренардом познакомился на службе...
– Ну и когда это произошло?
– На собеседовании, – брякнул Ник, прежде чем сообразил, о чем именно его спросили.
– Однако! Вы очень прыткий молодой человек, – заметил король.
Ренард издал чуть слышный звук. Ник бы покраснел, но вместо этого продолжал пялиться на его величество ясным взором хорошего парня. Как на состав суда присяжных.
– Давно ли у вас отношения? – пояснил свой вопрос король, поняв, что гримм ему попался непробиваемый.
– Ну, мы вместе работали... Долго работали...
– Отец, те отношения, как ты их понимаешь, между нами были невозможны, – влез Ренард.
Король удивленно приподнял седые брови.
– Я – начальник. Ник – мой подчиненный. Это совершенно неэтично и неприемлемо.
Король наморщил лысину.
– Выход только один – законный брак.
– А как же... – Король понял, что чего-то недопонял, но не понял, что именно.
– Никак иначе. Только потом можно спокойно подавать рапорт и жить долго и счастливо. Все по уставу и инструкции.
Теперь на короля таращились уже два совершенно одинаково ясных взгляда, а Ник еще и уверенно кинул. Король переводил взгляд с Ренарда на Ника и понимал: спелись. Попробовал зайти с другой стороны.
– Господин Беркхард, мне бы хотелось побеседовать с моим сыном. Наедине.
Нику ничего не оставалось, как предоставить Ренарду возможность отдуваться за двоих.

Как только за Беркхардом захлопнулась дверь, король посуровел.
– Я – человек широких взглядов. Ничего против разнообразных увлечений не имею. Но позволь поинтересоваться, о каком браке может вообще идти речь?! Да и зачем?!
– Отец, но нашим Домом признается статус всех четырех жен Абдаллы, хотя в Австрии не заключаются подобные союзы. А в Орегоне с 19 мая по решению федерального суда однополые браки признаны законными. Сейчас этот вопрос передан в Верховный суд, который, скорее всего, разрешит такие союзы на всей территории США.
Ренард плюнул на этикет, схватил стул, уселся рядом с королем и принялся сверлить непонятливого папашу взглядом.
– Брось свои штучки, – поморщился король.
Ренард состроил недоуменную физиономию:
– Ты о чем? Мне нужен гримм. А этот гримм лучший!
– Да жениться-то зачем?
– У нас дети!
– У... вас? – Его величество много чего в жизни видел, слышал и знал, но уверенное заявление любимого сыночка заставило его усомниться в широте кругозора и познаний в биологии.
– Да! От Адалинды. Два ребенка от одной матери. Все в лучших традициях гей-пар.
– Тьфу! Точно. Ты еще и гей, – король прикрыл лицо рукой.
– Я? Нет. Что ты, отец. Мне женщины нравятся.
– А гримм?
– А на нем я женюсь. А то он женится на другом гримме.
– Какой кошмар!
– И я о том же! Такого просто нельзя допустить. Ведь их дети будут гриммами.
– А ликвидировать пробовал?
– Конечно. И его, и его тетку. И я пробовал, и Адалинда, и барон, и светлой памяти Эрик, – Ренард тяжко вздохнул. Ему даже почти удалось выжать слезу. – Теперь барон мертв, Эрик... Земля ему пухом. Адалинда беременна. Думаешь, мне стоит ещё раз попытаться?
Король с ужасом замахал руками.
– Не надо!
– Как скажешь, отец. Жениться, так жениться.

Если король сказал «надо», кто такой принц-полукровка чтобы спорить? Тем более что в голову его высочества закралась крамольная мысль: мужа-гримма, пусть и фиктивного, намного проще уложить в постель, чем гримма-подчиненного. Ну, а раз так, то за чем же дело стало?
«Тим-Бер Джим! Тим-Бер Джим! Дровосеки, вперед!» – мысленно орал Ренард клич футбольной команды Портленда, когда с постной миной покидал потрясенного короля.
Радость была недолгой. Стоило только всем собраться, как Виктор немедленно объявил:
– Я знаю! Я знаю! Амстердам!
Славная столица Голландии почти у всех ассоциировалась исключительно с официально разрешенной травкой и проституцией. Но как выяснилось, там еще и гей-браки легализованы. Причем давно. А энтузиазму Виктора всё не было предела.
– Я все устрою, кузен! – заверил Виктор.
Ренард переглянулся с Беркхардом.
– Нет! – дружно заявили портлендские полицейские.
– Вы мне не доверяете?! Как вы можете? Шон?! Ну, ладно Ники, что взять с гримма! Но ты? Ты ж мне был как брат!
Ренард прикрыл рукой глаза. Идея с браком ему нравилась всё больше и больше, но вот её воплощение внушало тревогу.
– Дядя! Я, между прочим, на все готов ради Семьи! А Шон?! С тех пор, как умер мой отец... – Виктор патетически замолк.
Никто не торопился нарушать повисшую тишину. Адалинде ещё с утра раз десять намекали, что она лишняя, Ник с Ренардом просто радовались наконец-то заткнувшемуся хоть на время Виктору. Себастьян вообще предпочитал молчать, пока его не спрашивали, и только короля одолела легкая печаль.
– Виктор, – сказал король, когда по его мнению прошла положенная минута молчания, – что тебе надо?
– Мне? Ни-че-го! Я лишь пекусь о всеобщем благе Семьи и мире во всем мире! Но мои самые лучшие намерения всегда истолковывают превратно! Вы только вдумайтесь, мне до сих пор дышать больно! Кузен! Разве я тебя хоть пальцем тронул?
Ренарда мало трогали драки, но при одном воспоминании, что Виктор вытворял с его гриммом, Ренард разом растерял всю свою сдержанность.
– Ты! – от злости он подавился собственными словами.
– Вот, дядя! А вы не верите, что Шон меня обижает! Это все от неудовлетворенности! – прохрипел Виктор. Нормально говорить он не мог, поскольку горло ему сдавила когтистая лапа схлынувшего Ренарда.
Нику очень хотелось помочь своему капитану, хотя было понятно, что никто этого не Виктора до конца придушить не позволит. Себастьян в очередной раз поставил рекорд по бледности. Адалинда хрустела яблоком. Королю хотелось побиться головой обо что-нибудь твердое.
– Шон, поставь кузена на место, – сказал он весьма сурово. – И верни человечески облик, иначе... выпорю!
Виктор шлепнулся на пол. А Ник смог увидеть, как выглядит крайнее изумление на ведьмовской физиономии капитана. То ещё зрелище.
– Значит так, – объявил король, – слушайте мою волю...

Королевская воля была проста и безыскусна: распри следовало немедленно прекратить. Ренарду пришлось поклясться, что отныне и вовек он не поднимет руки на своего кузена. Виктор же в обмен пообещал во всём содействовать и помогать Ренарду.
Кроме того Ренарду следовало как можно быстрее жениться. Естественно на Нике. Больше всех этому обрадовался Виктор.
– Ну, а третье… – Взгляд короля задержался на Нике. – Вы, молодой человек, будете верным моему дому.
Беркхард кивнул и сказал:
– Я приложу все усилия, чтобы сделать вашего сына счастливым.
В свое время эта немудреная фраза произвела благоприятное впечатление на родителей Джульетты. И здесь нужный эффект повторился. Его величество счел данный ответ удовлетворительным и даже вроде как успокоился. Зря.
Ибо за этим последовали организационные вопросы, которые взялся решать Виктор. Ну, как взялся...
– Себасть-я-ян!
Регулярное выкрикивание имени секретаря и постоянное шпыняние Себастьяна же и были вкладом его высочества в организацию сего значимого мероприятия. До самой ночи судили-рядили кто, куда, сколько, зачем и почему.
– Почему, почему... – бубнил Виктор. – Я-то ни на что не намекаю, но сами посудите... У Шона... сперма из ушей льётся! Ай! Дядя! Ну, он же поклялся!
Даже вечером нормально поговорить Ренарду с Ником так и не удалось. Их развели по разным комнатам, сославшись на какие-то там приличия. Упав в койку, Ренард вспомнил о Мейснере. Звонить не стал. Вот вернется и всё объяснит. Может он даже познакомит Мартина с Ником.

Утро добрым не бывает. Особенно для принцев-полукровок. Это утро началось с вопроса о гардеробе. Король уже выказал свое недовольство. Ренард и сам понимал: сколь бы скоропалительным ни был брак, но классическая тройка и шелковый галстук не помешают.
В Портленде Ренард вот уже лет пятнадцать одевался у одного портного. Костюмы, как правило, шились месяц с лишним, но сидели идеально. Иногда он покупал себе одежду в Лондоне – в единственном магазине, к которому привык, бог знает сколько лет как. Но то сам Ренард. А здесь… Здесь его и Ника отдали на растерзание Адалинде. Та, несмотря на свое положение, с энтузиазмом занялась гардеробом будущих женихов. Адалинда. Мужским гардеробом. В Вене.
Поначалу скептицизму Ренарда не было предела, однако оказалось, что Адалинда знала здесь все бутики. С мужской одеждой. И обувью! Причем не просто знала, а тарахтела с менеджерами, как со старыми знакомыми. Ладно, Ренард списал легкость контакта на ведьмовское обаяние. А вот откуда у бывшей любовницы какая-то совершенно ненормальная радость, стоило задуматься.
– Кольца! Мы чуть не забыли самое важное! Ник, я буду подружкой невесты!
– И кто здесь невеста? – Ник возмущенно посмотрел на Адалинду, потом перевел взгляд на Ренарда. Неизвестно, что он увидел, но, кашлянув, заметил: – Ладно, обсудим позже.
Адлаинда не слушала, она уже тащила мужчин в ювелирный салон. Думать Ренарду было совершенно некогда.

К обеду ему вообще уже было все равно, кто будет женихом, а кто невестой. Он успел дважды поругаться с Адалиндой, четырежды с Виктором и даже один раз с Ником, который вдруг решил заступиться за беременную ведьму. Пришлось стиснуть зубы покрепче.
В самолет будущий счастливый новобрачный садился, кипя от тихого бешенства. Одна радость – Беркхард рядом. Правда, радость смотрела на всё абсолютно пустыми глазами. То ли яд Самди дал рецидив, то ли Ник уже познал дзэн.
– Ты в порядке? – тихо спросил Ренард и ободряюще сжал руку своего «жениха».
Ник даже не дернулся, только пробубнил:
– Адалинду нельзя убивать. Она беременна. Нельзя. Виктора тоже нельзя. Он безоружен... – неожиданно взгляд Ника приобрел осмысленное выражение. – Капитан, а у Себастьяна есть оружие?
– Ник, понимаешь, – Ренард понизил голос до едва различимого шепота, – Себастьяна тоже нельзя убивать. Он на нашей стороне. Он мой друг.
Ник снова уставился в пустоту.
– Себастьяна нельзя убивать. Он ваш друг. И Адалинду нельзя. Она беременная.
– Ничего. Мы скоро поженимся.
– И будем счастливы...
Даже на похоронах Мари Кесслер Ник выглядел живее. Ренард всерьез начал опасаться за рассудок своего детектива.
– Самоубийство тоже не выход, – добавил принц на всякий случай.

Ник не сходил с ума. В какой-то момент он просто «выключился». Он всё слышал, всё видел, мозг автоматически регистрировал происходящее, но никак не реагировал. Капитан иногда говорил, что вытащит его. Ник послушным болванчиком кивал и делал, что велят. Лететь в Амстердам? Да. Его величество хочет, чтобы они с Ренардом после свадьбы осели в Вене? Как скажет муж. Нет, он не знает, где Диана. И Ренард не знает. И где мама не знает. Да, хотел бы её увидеть. Да, жаль, что её не будет на свадьбе.
– Тебе не кажется странным, что Ник зовет своего жениха по фамилии? – склонился король к Виктору.
– Очень строгая субординация, – пояснил тот.
– И воспитание, – влезла Адалинда.
Его величество выразительно глянул на выпирающий живот, обтянутый новым платьем от Версаче.
– Ведьма я или где? – не растерялась его обладательница.
В видовой принадлежности die blonde Bestie* никто не сомневался. Будь король кем-то другим, может он даже пожалел бы Ника.

Виктор, а точнее Себастьян, действительно всё организовал, включая нужные документы.
К трапу подали машины. Ник оказался в компании Себастьяна и Виктора.
– Я поведу тебя к алтарю, – объявил надоедливый принц.
Ренард молча уселся с отцом и Адалиндой.
Всю дорогу Виктор не замолкал. Ник слушал вполуха. Какие каналы? Какие тюльпаны? Какой королевский дворец? Он мечтал только об одном: скорее бы закончился этот день.
– Sofitel Legend The Grand Amsterdam**, господа, – чуть не лопаясь от самодовольства, объявил напыжившийся Виктор.
Ник уныло обозрел пафосный отель, чей фасад и фронтон были щедро украшены лепниной.
– Представляешь, когда-то здесь был женский монастырь, – сообщил Виктор таким тоном, словно это представляло собой нечто пикантное.
Нику же было все равно. Даже если бы здесь стояла хижина туземцев с Бора-Бора – удивляться он бы не стал.
Виктор, не затыкаясь, потащил его через холл, попутно втирая про какую-то фреску в ресторане. Следом за ними вышагивали аж три портье разом.
Едва они оказались в номере, Виктор заявил:
– Тебя нужно срочно привести в пристойный вид.
Ник захотел выйти. В окно. По счастью будущий родственник занялся придирками к персоналу и тем, что подгонял Себастьяна. Ник быстро переоделся, торопливо причесался и объявил, что готов. Виктор критически оглядел новобрачного.
– М-да... Красоту ничем не испортишь. Себастьян! Где бутоньерка?
Себастьян молча протянул требуемое и смылся под предлогом проверки всего и вся.
– Будь хорошим мужем, – с совершенно серьёзной миной сказал Виктор.
– Обязательно, – также серьезно ответил Ник.
В зале, который Виктор обозвал «Marriage Chamber», их уже ждали. Служащий мэрии с положенным по должности торжественным видом. Себастьян с камерой - он почти скрылся за одной из больших ваз с цветами. Адалинда с очередным гормональным всплеском. Будущий тесть со всем своим королевским величием. И капитан... А что капитан? Он всегда сногсшибательно выглядел.
– Руку, – потребовал Виктор.
Он и правда собрался вести его к «алтарю».
«Свадьба, как свадьба, – утешал себя Ник, топая по направлению к свой судьбе. – Нужно просто сказать «да», и нас с капитаном отпустят из этого дурдома». Беркхард всегда был оптимистом.
– В этот замечательный день мы собрались здесь, чтобы сочетать браком...
Что ж, стоит отдать должное Себастьяну: он умудрился буквально за несколько часов не только найти место, но и чиновника, говорящего на вполне сносном английском. Ник не без интереса выслушал, что им с Ренардом предстоит прожить долгую и счастливую совместную жизнь. Если учесть, сколько времени они проводят на работе, то, пожалуй, это недалеко от истины. Ну, а счастьем будет унести ноги и задницу от этой семейки. Обещания возможных трудностей и совет по поиску взаимопонимания и компромиссов вовсе не вызвали возражений. Они с кэпом этим только и занимаются. С утра до вечера, а иногда и в ночную смену. Мужик ещё долго распинался, но наконец-то выдал сакраментальное:
– Шон Ренард, согласны ли вы взять этого мужчину в мужья?
– Да.
– Николас Беркхард, согласны ли вы взять этого мужчину в мужья?
– Да.
– Обменяйтесь кольцами.
Не вопрос. Обменялись.
– Объявлю вас супругами. Теперь можете поцеловаться.
Последняя свадьба, на которой присутствовал Ник, закончилась грандиозным скандалом, смертельным ранением капитана и потерей гриммовских сил. А Джульетта сначала отказала, а потом вообще бросила. И к Нику приблудилась странная мысль, что было бы здорово, если бы Джульетта узнала, как недолго он оставался в одиночестве. А главное - с кем он «нашел утешение». Ведь Джульетта, пусть и под воздействием ритуала, сама когда-то висла на Ренарде. Но кэп устоял.
– Кхе-кхе, – раздалось вежливое покашливание будущих... хотя нет, теперь уже настоящих родственников.
– Можете поцеловаться, – повторил служащий мэрии.
Перед Ником телеграфным столбом по стойке смирно стоял капитан. Кажется, он даже не собирался шевелиться. И Ник понял, что придется все делать самому. Он приподнялся на носочки и прижался губами к капитанскому рту.
Себастьян, выполнявший обязанности фотографа, поторопился запечатлеть момент.
– Дядя, по-моему, вы слишком строго воспитывали моего кузена, – прокомментировал Виктор.
– Надо было пороть, – сделал вывод король.
– Насилие только озлобляет, – возразил Виктор.
– Сказал человек, практикующий садомазохизм, – влезла Адалинда.
– Чтобы ты знала, шибари – это искусство! – заявил Виктор и замахал руками. – Себастьян, немедленно прекрати это снимать. Так нельзя!
Ник удивленно посмотрел на всполошившегося принца. Тот уже закусил удила:
– Это никуда не годится! Шон, что вы будете показывать своим детям? Ники! Святые мощи с большей страстью целуют.
Тут наконец-то отмер Ренард.
– Дети подобное видеть точно не должны!
Он банально перепсиховал. Обращаться в ведьмака отец категорически запретил, равно как и убивать Виктора. Раздражение и злость не находили выхода. Вдобавок близость Беркхарда только добавляла масла в огонь, на котором поджаривалось терпение капитана.
Осознание того, что они вот прямо здесь и сейчас будут целоваться, подействовала нетривиально. Ренард так усердно старался не сорваться, что ударился в другую крайность. Он впал в ступор. А уж когда Ник сам потянулся к нему, Ренарду и вовсе показалось, что мир замер. Однако пока он переживал и пережевывал случившееся по атомам, фотонам и микроимпульсам, родственники и бывшая, к сожалению, в ад не провалились.
– Конечно, – согласился Виктор, – дети должны видеть счастливых отцов. Так что давайте еще раз. Целуйтесь. Себастьян, снимай.
Ренард взял себя в руки и на этот раз сам наклонился к Нику. Тот подставил губы.
– Да что же это такое! – снова возмутился Виктор. – Где романтика? Где страсть? Шон! Ники ведь – любовь всей твоей жизни. Мы правильно поняли?
Ренард искренне надеялся, что во взгляде, посланном им Виктору, тот прочитает краткий справочник патологоанатома, а главное то, как Ренард наплюет на все клятвы и договоренности, данные им отцу.
Но, кажется, Виктор читать не умел или разучился в честь свадьбы.
– Ну, давайте же! Бог любит троицу. Еще раз, с чувством. Себастьян! Камера! Мотор!
Тут Ник, которому, видимо, тоже уже все осточертело, притянул к себе Ренарда и впился в него отчаянным поцелуем. От неожиданности Ренард раскрыл рот и поддержал инициативу.
– Ах! – раздалось откуда-то из другого конца галактики.
По прошествии вечности Ник его отпустил. Едва Ренард проморгался, как тут же услышал:
– Так! Ник, отлично! Шон, ты по-прежнему бревно. Сейчас я тебе покажу как надо! – С этими словами Виктор отпихнул Ренарда и обнял Беркхарда с твердым намерением продемонстрировать свои умения.
Ник шарахнулся и едва не свалился на Адалинду. Та не растерялась:
– Я знала, что тебя ко мне тянет! – заявила она и повисла на Нике.
Поняв, что вытрясание души из Виктора пока не актуально, Ренард схватил стоявшие в вазе цветы и ринулся к Адалинде.
– Примету помнишь? Держи букет невесты, – с этими словами он сунул ведьме цветы, а взамен вырвал Беркхарда.
– О! Шон! Кузен! Какая страсть! – зааплодировал Виктор. – Поедемте теперь отмечать!
Король прикрыл лицо рукой. Себастьян продолжал фиксировать лучшие моменты для домашнего архива семейства Ренардов-Беркхардов.

От банкета король решительно отказался. Он пожелал всем хорошо провести время и, сославшись на усталость, ушел. Адалинда под тем же предлогом снова хотела повиснуть на Нике, но Себастьян галантно подал даме руку.
Ник тоскливо посмотрел на Ренарда. Тот все понял.
– Мы идем к себе в номер, – с этими словами он схватил Ника за руку и решительно зашагал прочь.
Виктор возражать не стал. Он просто увязался следом. Надеждам, что этот придурок отстанет, споткнется или заблудится, сбыться было не суждено. Виктор шел рядом и беспрерывно нес всякую чушь. Ренард не слушал. Он даже ни слова не понимал. Какой совместный проект? Какая «Вся Европа»? Ренарду казалось, что Виктор говорит на суахили.
– Мы теперь одна семья! – «дорогой кузен» повис на плече как раз в тот момент, когда Ренард поднес карточку к магнитному замку номера.
– Виктор!
– Я знаю, как все устроить! Ты должен меня слушаться. Я сейчас тебе всё объясню!
– Вот здесь, Виктор, мы точно обойдемся без тебя! – рявкнул Ренард и, быстренько впихнув Ника в номер, резко захлопнул дверь перед носом обнаглевшего родича.
– Фу-уф! – выдохнул Ник.
Наконец-то они остались одни.
Стало легче, но не намного. Положив руку на сердце, Ренард никогда не мечтал именно о первой брачной ночи. Он и жениться-то не планировал. Однако вот оно – счастье, – стоит рядом, осматривается и, кажется, в отличие от самого принца, не испытывает ни малейшей неловкости. Напротив... оно раздевается!
У Ренарда пересохло в глотке, а галстук моментально превратился в удавку.
– Я в душ! – сообщило счастье.
– Ага, я следом, – прохрипел обалдевший от радости новобрачный и стал поспешно стаскивать с себя одежду.
Однако стоило лишь скинуть смокинг, как в дверь постучали.
– Обслуживание номеров.
Ну, конечно: шампанское, закуски. Все замечательно. Пока Ренард давал чаевые и спроваживал портье, пока проверял принесенное на предмет возможной отравы, пока стаскивал штаны – из душа вышел Ник. В халате на голое тело, распахнутом аж до пояса.
– Капитан, ничего, если я так? Вы уже все равно все видели. О! Вы тоже разделись?
Ну, так-то да. Ренард видел Беркхарда в таком ракурсе, что при одном воспоминании хотелось не только схлынуть, но и превратиться в сатира, устроив оргию с отдельно взятым гриммом. А потом можно хоть в ад провалиться.
Пока принц пребывал под впечатлением от открывшихся перспектив, Ник прошлепал к столу и сунул нос под салфетку.
– Еда! Душ свободен. Я вас подожду, – радостно сообщил он.
Мылся Ренард тщательно, но быстро. Его ждали. А уж как он ждал! Но только убедившись, что в запотевшем зеркале отражается вполне презентабельный мужчина, а не одноглазый полуведьмак с точащими зубами и дыркой в щеке, Ренрад завернулся в такой же гостиничный халат и вышел из душевой.
Ник к тому времени открыл шампанское и даже разлил его по бокалам. Один он протянул Ренарду.
– Ну... я даже не знаю, что сказать.
– А что тут скажешь, – ответил Ренард, беря шампанское. – За наше совместное будущее.
Ник непринужденно рассмеялся. Этому, наверное, уже не стоило удивляться. Был пройден некий порог смущения. Милый добропорядочный американский полицейский остался где-то между Портлендом и Амстердамом.
Ели довольно быстро. Ренард торопился оказаться в постели, поэтому красиво и с соблюдением этикета заталкивал в себя устрицы, не чувствуя вкуса. Нику дары моря не понравились. Поковыряв одного моллюска, он спросил, нельзя ли заказать пиццу. Впрочем, встретившись взглядом с капитаном, он почему-то передумал и принялся за десерт.
Они выпили ещё – за удачное возвращение. А потом Ник спросил:
– Капитан, вас сильно смутит, если мы в одной кровати будем спать?
Ренард завис. Медленно, очень медленно до него стало доходить, что его муж не собирается сегодня исполнять супружеский долг. Похоже, он вообще не рассматривал такую возможность. За всей этой суетой, душем, ужином, страстными поцелуями и полуголым Беркхардом из головы его высочества вылетел тот факт, что брак фиктивный.
– Нет, это меня абсолютно не смущает. Мы же женаты.
– Ага! – Беркхард опять рассмеялся.
И ладно бы только ржал, так нет же! Гриммовское недоразумение сунуло в рот ложку с куском торта и принялось ее облизывать. Сейчас Ренард схлынет и скрутит это синеглазое чудо.
– Я могу даже постонать и попрыгать по кровати, если надо, – предложил Ник. – Это как под прикрытием.
Ренард только вздохнул. «Под прикрытием».
– Капитан, а вы с какой стороны кровати предпочитаете спать?
Капитан предпочитал сверху.
– Мне все равно.
– Тогда я справа.

Сбылась мечта идиота. Интимно приглушенный свет. Номер люкс для новобрачных. В желудке плещутся устрицы в шампанском. Он сам с Беркхардом в одной койке. Женат. Даже с благословения (данного сквозь зубы) папаши. И что? Его гримм нагло растянулся на спине и практически не шевелился. Ренард сам не любил все эти обнимашки и предпочитал после секса развалиться подальше от случайных любовниц. Но после, а не вместо! Помучившись несколько минут, Ренард наконец решился. Он повернулся на бок и осторожно положил руку Беркхарду на плечо.
– Ник, ты вообще как?
– А? Я? Меня вырубили, перетащили через океан. Повыдергали все волосы на яйцах, связывали всевозможными способами, сообщили, что я буду отцом, женили... Капитан, я просто устал.
– Думаю, учитывая наше совместное нахождение в одной постели, ты можешь звать меня по имени.
– А? Ладно, капитан. То есть, Шон. Давай спать.
– В таком случае, доброй ночи.
– Угу. Ночи... доброй…
В полутьме было видно, как Ник зевнул во весь рот и закрыл глаза.
Гримм спал рядом со своим принцем. Просто спал. А принцу только и оставалось, что сверлить взглядом потолок и тихонько скрипеть зубами. Может чуть позже принц навестит душ, где попробует раз-другой успокоиться. Устрицы, будь они прокляты!
------
*die blonde Bestie – нем. белокурой бестии.
** Sofitel Legend The Grand Amsterdam – один из сети отелей Sofitel. Сеть известна своим высоким рейтингом и тем что её отели располагаются в исторических зданиях.

Глава 6

Восстав с брачного ложа Спящей красавицы, прекрасный Принц… Тьфу! Прекрасный принц был зол, как голодная мантикора. А кто бы ни был? Всю ночь промаялся стояком, пока гримм сопел в две дырки. Ну да, не ему же пришлось всю ночь повторять рецепты приворотных зелий и соображать, где в чужом городе срочно достать составляющие.
Молодой муж, напротив, отлично выдрыхся и пребывал в исключительно хорошем настроении. Ренард изобразил улыбку.
– С добрым утром, шеф! – ответил Ник, усаживаясь за стол и принимаясь за завтрак.
– С добрым...
Впрочем, недотрах на аппетите принца никак не отразился. Молодожены отдали должное паю с лососем и сыром. Уже за кофе Ренард сообщил:
– Виктор хочет встретиться со мной. Без тебя.
Ник только вопросительно поднял брови. Но Ренард больше ничего сказал и принялся хрустеть печеньем. Нику оставалось лишь последовать его примеру. Уже собираясь уходить, Ренард спросил:
– Ник, ты мне веришь?
Беркхард сжал губы и энергично кивнул. Конечно, верит. А куда он денется, когда даже здесь, в отеле, наверняка торчат шпионы Виктора. И дай бог, если в спальне нет жучков.
– Тогда жди меня здесь, – сказал Ренард и вышел.

– Так, дорогой кузен. Поздравлять не буду, – Виктор светился так, что им можно было заменить все фонари на улицах Амстердама.
Ренард скрипнул зубами. Как же хотелось съездить по этой сальной роже! Но папа расстроится. А «дорогой кузен», чуя полнейшую безнаказанность, продолжил распинаться.
– Шон, ну вот что с тобой делать? Я уже через уши вывернулся, а ты все никак. Ничего. У меня есть новый гениальный план по обретению тобой семейного счастья.
– Какого счастья? Что ты несёшь? У меня...
– Бла-бла-бла... Дорогой! Ты себя в зеркало видел? Тебя же к людям нельзя выпускать.
– У меня все хорошо.
– Не рычи. Я ж помочь хочу.
– И почему мне кажется, что не без выгоды для себя?
– Ну... ну... ты же сам такой! А выгода будет для всех, включая твоего гримма.
Честно говоря, такое заявление несколько озадачило Ренарда.
– Слушаю.
По-хорошему, Виктора надо было приласкать в ушко кулаком, а Ника хватать в охапку и козьими тропами валить подальше. А уж дома, в Портленде, немного потянув с разводом, напоить непонятливого гримма приворотным. Может и срослось бы. Но выслушать не помешает. Ренард изобразил улыбку и внимание.
Виктор уже не просто светился. Он сиял.
– Шон, – кузен поиграл бровями. – Я добыл два ключа.
Вот именно сейчас Ренарду очень бы хотелось сохранить самообладание и покер-фейс, однако он просто чувствовал, как перекашивается лицо и наружу рвется ведьмовская сущность.
– О-о! Спокойно, кузен. Да! Я тебе предлагаю именно отправиться на поиски сокровищ тамплиеров! Вместе! Я же знаю, ты привез ключи. Выдохни и оцени перспективы.
Совет был не плох. Ренард так и поступил.
– Нет! Я тебя тоже слишком хорошо знаю.
– Фью! Тогда бы ты должен понимать, что совместную операцию я предлагаю исключительно по доброте душевной. Я бы всё мог провернуть и без тебя.
– Да что ты! Ну, вперед. Багаж мой уже перевернули. Одежду осмотрели. Думаешь, не видел твоих людей в примерочной? Да мне только в задницу не заглянули. Нет, вот там ключей точно нет. Могу поклясться.
– Шон, Шон, Шон. Ну, не держи меня за идиота. Личный досмотр исключительно приличия ради. Я же прекрасно понимаю, что ты спрятал ключи где-то в городе. Просто пройти по твоему маршруту – и нет проблем.
– «Где-то»? Значит, не нашли?
Тут уже пришла очередь Виктора натянуто улыбаться.
– Просто не искали. Недосуг. Сам понимаешь – все эти свадебные хлопоты... А теперь тебе придется или оставить их здесь, или пойти за ними. Нет, конечно, можешь кого-нибудь послать. Вот только кому ты настолько доверяешь? Уж не Адалинде ли? Она же вот-вот родит. Неужели будешь гонять бедняжку? Ники расстроится. Да еще может на тебя обидеться.
А вот тут Ренарду захотелось выматериться на всех известных ему языках. Ведьма обязательно вцепится в его гримма. Недаром же она так жадно на него пялилась и томно вздыхала. Тем более что Беркхард... Это же Ник, мать его, Беркхард. Он же порядочный. Будет о ребенке заботиться. А где ребенок, там его мамаша – стерва белокурая.
– Шо-он! Вернись на землю, – придуривался Виктор, – давай, соглашайся. Твои пять, плюс мои два – полный комплект. Ну, неужели тебе не интересно, что там припрятали легендарные крестоносцы?
Ренард собрался и вновь настроился на практический лад, решив хоть чуточку прижать дорого кузена.
– Кстати, а как отец отнесся к пропаже ключей?
– Шон, ну ты как маленький! Зачем думать обо мне плохо? Какая пропажа? – Виктор картинно закатил глаза. – Я никогда не посягнул бы на дядино имущество. Просто снял копии.
Шах.
Однако Ренард продолжил упираться.
– По большому счету, да и по маленькому тоже – мне оно не зачем.
– Шон. Вдруг там волшебная полочка! И вообще! Ты подумай о своем муже!
О нем-то Ренард как раз и думал в первую очередь. Нику идея сотрудничества точно не понравится. А на все палочки, кольца всевластия и философские камни в настоящий момент неудовлетворенному принцу было глубоко плевать.
– Ник тут ни при чем!
– Очень даже причем. Сам посуди: ты у нас муж только на бумаге. Ой, не надо этой возмущенной физиономии! С таким лицом как у тебя, после первой брачной ночи ходят только… Сам знаешь кто. Это ты папе своему будешь рассказывать о счастье в семейной жизни. Ну, что тебя ждет? Ну, вернетесь в свой драгоценный Портленд. Ники тут же потребует развод. А ты ему будешь вдувать в уши, что нужно изображать счастливую пару. Насколько хватит этого фарса? А там его очередная девица подцепит, а может и Адалинда окрутит. Может, рассчитываешь на свои ведьмовские способности? Что ж ты раньше ими не воспользовался?
Каждое слово било точно в цель. Но состряпать хорошую мину при плохой игре было делом чести.
– Беркхард интересует меня не столько в сексуальном плане, сколько как союзник. Лояльный гримм стоит больше, чем любовник. Я всегда себе найду с кем поразвлечься.
– То есть, тебя не интересуют ни его синие глаза, не прекрасная зад... фигура? Вот не надо меня взглядом есть. Невкусный я. Лучше представь. Совместная вылазка. Приключения. Ники кроме тебя довериться некому. Могу даже организовать ночевку в палатке. Романтика. Адреналин. Вы вдвоем против целого мира. Ну?
Ренард в очередной раз завис. Картины, рисующиеся перед глазами, были весьма соблазнительны. А вдруг? Приворот, конечно, надежное средство, но только пока какая-нибудь ведьма, а он знал парочку таких, кому будет больше всех надо, не сунет свой нос. Кроме того, есть еще рыжехвост с потрошителем. В общем, всегда найдутся желающие изгадить жизнь принцу Портленда. Не говоря уже о том, что с его гримом вечно всё идет наперекосяк.
– Мне нужны гарантии.
– Шон, – расцвел Виктор. – Ты и гримм. Ну, кто я против вас? Даже с десятком своих людей. А больше я не возьму. Мне и столько-то преданных личностей набрать проблематично. Да это я должен опасаться и трястись за свою шкуру. Я должен требовать от тебя клятв верности. Ты ведь мне обещаешь не бить в спину? Ты дяде клятву дал.
Ренард все равно не верил Виктору.
– Объясни только одно: зачем весь этот цирк с моей женитьбой?
– Н-н... М-м-м... Шон! Это твоя инициатива! Ты сам... Я тебя за язык не тянул. Куча свидетелей...
– Виктор!
– Кузен, ты же такое шило в заднице. Знаешь, это у тебя все от неудовлетворенности. Ты меня достал. Искренне надеюсь, что молодой муж тебя отвлечет, и я хоть некоторое время проведу в относительном спокойствии. На Сицилию съезжу...
Ренард уже даже не злился. На Виктора злиться было бесполезно. Хотелось просто ржать от бесподобной наглости.
– Дорогой кузен, я от нашей любимой семьи свалил на другой конец земли. В Портленд. Штат Орегон. Дальше не мог. Земля круглая. Понимаешь? А в космонавты таких как я не берут.
– Да ты что? – Виктор попытался сделать большие глазки. – И никогда, кроме как на семейные встречи, ты в Австрию не приезжал? Нет? А то тут крутится один активист. За ним такой шлейф всяких дел тянется. Может, знаешь? Имя Мартина Мейснера тебе ни о чем не говорит?
… и мат.

Нику Ренард рассказал все. Почти. Об истинных мотивах, толкавших его на авантюру, принц предпочел умолчать.
– Надо с этим покончить. Не Виктор, так король примется клевать мне мозги. А теперь и тебе. Как члену семьи. Поверь, Ник, он умеет это делать. Океан и границы не преграда. Найдем, что там спрятали – и уничтожим. Дело будет закрыто.
– А мы верим Виктору?
«Мы» приласкало истерзанные нервы принца.
– Конечно, нет, – бодро ответил он.
– Тогда давай сделаем это! – сверкнул зубами Ник.
– В таком случае, мы сегодня же возвращаемся в Австрию.
Его величество короля Фредерика решили в подробности не посвящать.

Полет занимал не так много времени, как сборы. Но нахождение в общем салоне такой компании совсем не доставляло удовольствия. Ренард предпочел бы одного Ника. Не с его везением. Один Виктор с противной улыбочкой а-ля «а я все знаю» чего стоил.
Король Фредерик в основном отмалчивался. Миссию поддерживать светский треп благородно взвалил на себя Виктор. Двоюродный братец практически не затыкался. То Адалинду нежно подколет, то Нику комплимент скажет. Такое впечатление, что кузену напрочь отказал инстинкт самосохранения. Ладно, Виктор это Виктор. Ренард, конечно, обещал отцу не причинять вреда ни под каким видом, но кто сказал, что небольшая взбучка не будет полезна? Потом, когда все утрясется. Однако в фантазиях Шона все планы небольшой пакости почему-то заканчивались расчлененными трупами. Следить за беседой становилось все труднее. Впрочем, себе врать Ренард не привык. Причина его повышенной кровожадности крылась, разумеется, отнюдь не только в Викторе.
Куда больше, чем «дорогой кузен», Ренарда беспокоила Адалинда. Ведьма таращилась на Ника своими круглыми глазами и усердно изображала леди в беде. Хотя в какой она беде? Чтоб у Шона такая беда была. Хотя, тьфу-тьфу-тьфу! Не дай бог! Ренард инстинктивно коснулся внутреннего кармана, где кроме смазки хранил пачку презервативов. Никогда не знаешь, где и как повезет. Особенно с его гриммом.
Хуже всего, что стерва совсем страх потеряла. Ну, ещё бы, раз она беременна от Ника, то ей всё можно. Ведь лапочка Беркхард теперь как порядочный будет её беречь от стрел полуденных и от страхов полуночных. Мужа своего так берег бы. Особенно от последнего. «Родит, – решил Шон, – сделаем тест на отцовство. Вдруг Ник тут ни при чем? А то не отделаешься до конца жизни. Хотя она и сейчас прилипла к гримму хуже жвачки».
Смотреть на бесстыжий флирт ведьмы сил никаких не было. Да будь проклят тот день, когда в Портленде появилось семейство Шейд!

Насколько уверенно чувствовал себя Ник с капитаном, настолько же тошно было сейчас. Новоявленные родственнички делали вид, что все нормально. Разумеется, Ник и на секунду не верил. Пошлая улыбочка Виктора и пронзительный взгляд короля Фредерика заставляли детектива чувствовать себя так, словно ему сел на хвост ОВР.
Ник мучительно размышлял, уместно ли будет демонстративно повиснуть на своем «муже» или достаточно просто взять за руку. Капитан как-то не удосужился просветить его о правилах этикета. До кучи ещё и Адалинда. При одной мысли о том, что у неё будет ребенок, причем не чей-то, а его, Ника Беркхарда, становилось тошно. Он хотел детей, но с Джульеттой. Впрочем, о последней, наверное, можно уже позабыть. После всех финтов с женитьбой и беременностью глупо на что-то рассчитывать. И тут Адалинда прервала его размышления громким вскриком.
– Ник, он толкается!
Беркхард уставился на вздутый живот. Там было оно – будущее дитё ведьмы и гримма. Один бог ведает, что из него вырастет.
– Хочешь потрогать?
Ник приоткрыл рот, чтобы сказать что-нибудь умное и подходящее случаю, но смог выдать только:
– А?
Адалинда расценила это по-своему. Она цапнула Ника за руку и прижала его ладонь к своему животу. И Ник почувствовал! Это было непередаваемо. Пока он переживал совершенно новые для него ощущения, Адалинда наклонилась совсем близко и шепнула:
– Ник, вы с Шоном не слишком убедительны.
Беркхард почувствовал, как в животе образовался кусок льда.
– А?
– Да, мой милый Ник. Уж меня-то вам не обмануть.
Беркхард мгновенно испытал настоятельную потребность побыть наедине с собой. Присутствие будущей матери его ребенка и «родственников» выматывало неимоверно. А ведь Ренард с ними общался регулярно. Вот и сейчас на его лице было все то же невозмутимое выражение. Уважение к капитану достигло восхищения запредельного уровня.
Только спрятавшись за дверкой туалета, Ник понял, как он устал. От утреннего хорошего настроения не осталось и следа. Интересно, а насколько будет уместно просидеть в кабинке до конца полета?
Раздался негромкий стук.
– Ник, ты все? Открой. Нужно переговорить, – раздался за дверью голос капитана.
Н-да, не удалось, нужно открывать. Нику пришлось практически усесться на раковину, чтобы Ренард смог втиснуться внутрь. Он по-прежнему был совершенно спокоен. И морда лица была такая невозмутимая, как если бы он просто собирался устроить разнос.
– Ник. Я всё понимаю, – мягко начал Ренард. – Но и ты пойми правильно. Наше благополучное возвращение в Портленд зависит от того, насколько мы будем убедительны в роли супругов.
Ник мотнул головой.
– И насколько нужно?
– В рамках приличий, конечно же.
Знать бы, где эти рамки. Ренард склонился ближе.
– Ну, подыграй мне. Считай это заданием.
Ник снова кивнул. И тут же дыхание в ухо пустило волну мурашек.
– Это моя вина. Следовало позаботиться еще утром...
– Вы о чем?
– Бурная ночь – и не одного засоса.
Глаза Ренарда были совсем близко. Ник мог рассмотреть и расширенные зрачки, в глубине которых, казалось, блеснули желтые колдовские огоньки, и болотно-зеленую радужку, и темные ресницы.
– Надо исправлять, – совсем тихо сказал колдун.
Ник был не против. Вообще, все возражения вдруг провалились куда-то в преисподнюю. Он непроизвольно облизал пересохшие губы и уже хотел сказать: «Хорошо. Надо так надо…» Вот только голос отказался подчиняться.
Капитан склонился ниже, его гладко выбритая щека скользнула по скуле Ника, сильные гибкие пальцы ловко расстегнули пуговицу на рубашке и оттянули воротник. А потом был ожог. Иначе не скажешь. В том месте, где шея переходит в ключицу, горячий рот припал, высасывая душу и силы.
Может, это длилось долю секунды, а может – год. Сердце бухало у самого горла. Жар начал заливать щеки и потек удушливой волной вниз. Ник попытался отстраниться, но куда там. Над ним нависал огромный Ренард. В спину упирался кран.
– Шеф...
– Шон, – поправил Ренард.
– Шон... Мы сейчас... здесь все свернем... – Ник старался не думать, как звучит его севший голос. Это получалось отлично. По недуманью детектив Беркхард мог занять первое место если не на обоих полушариях, то в штате Орегон точно.
– Плевать, зато надежно.
Ник вообще не понимал, о чем речь. Между тем Ренард отстранился сам и критически взглядом окинул своего детектива.
– Еще один штрих. Иначе возникнут сомнения.
– А?
– Губы должны выглядеть ярче, – авторитетно заявил капитан и тут же принялся устранять недостатки.
Наверное, не стоило открывать рот. Но поздно спорить, когда мокрый гибкий и властный язык уже творил, что хотел. Вся натуральность образцового полицейского куда-то испарилась. Хуже стало, когда капитан прижался всем телом. Тут Ник осознал, что в него упирается не только кран. Последний чертовски больно давил между позвонков, а задницу Ник практически «оттоптал» о край раковины. Те еще ощущения. Однако Беркхард был даже рад этому. Иначе он бы точно вспомнил бурную молодость. В сортирах Ник не трахался аж со второго курса.
Отпихнуть жаркое тело было невероятно трудно. Но позвоночник вот-вот был готов приобрести дополнительный изгиб. Ник напрягся и отвернулся.
– Шеф... не могу...
Ренард вдруг замер и резко отодвинулся.
– Извини, – сказал он без малейшего раскаяния в голосе, – мне показалось...
– А мне показалось, кто-то решил испытать на мне колдовские чары, – Ник сполз с раковины и теперь испытал крайне болезненные ощущения пониже спины.
– Ник. Я бы никогда так не поступил, – с упреком в голосе заявил капитан, сделав честные-пречестные глаза.
Спорить у Ника не было никакого желания. Он поднял голову и спросил:
– Ну, теперь у меня убедительный вид?
– Вполне.
Беркхард попытался протиснуться к выходу, но капитан властно ухватил его за плечо.
– Мы тут всего пять минут. Давай не будем портить мою репутацию?
Ник посмотрел на дверь. Или семейка с Адалиндой, или обжиматься с Ренардом. Такой ли уж сложный выбор?

Вышли они только тогда, когда в динамиках раздался голос пилота.
– Дамы и господа, самолет заходит на посадку. Просьба занять свои места.
В салоне их встретили выпученные глаза Адалинды, недовольная физиономия короля, похабная ухмылочка Виктора и благословенная тишина, нарушаемая лишь гулом двигателей

****
Ренард не любил ни венские вальсы, ни венские булочки. А теперь и саму Вену люто ненавидел. Тут гнездо Кроненбергов, которые вечно лезут, куда не просят.
В самолете Ренард, не стесняясь, на полную мощность включил свои колдовские любовные чары, и будь он проклят, если Ник не был готов отдаться ему прям там. Но презервативы и лубрикант остались в кармане куртки. А экспериментировать с последствиями орального секса для любимого гримма где-то помимо родного Портленда, да еще в непосредственной близости от дорогих родственников, было полным идиотизмом. Тем более Ник, кажется, еще не дозрел. По крайней мере, держался весьма стойко.
Однако Ренард рассчитывал продолжить, как только они останутся с Ником вдвоем. Но Виктор (и ведь придушить нельзя!) отправил Ренарда за ключами: «Не хочешь идти один? О! Шон! Я буду чертовски рад составить тебе компанию и познакомиться с твоими друзьями!»
В жизни Ренард не чувствовал себя большим идиотом. Все, на что он оказался способен, это отослать Себастьяну приказ по sms: «Бди».
От слежки Ренард тоже оторвался с профессионализмом хорошего агента. Дважды сменил машину, смешался с толпой, и только убедившись, что за ним никто не тащится, а поблизости нет камер наблюдения, связался с Мартином.
Кстати, венские кафе Ренард тоже возненавидел всей душой. Вот когда он приведет сюда Ника, тогда, может быть, он оценит всю их прелесть, а пока встретиться с Мейснером можно и на улице.

Мейснер подхватил его на перекрестке. Ренард быстро забрался в притормозивший опель.
– Привет. Привез? – сразу перешел к делу Ренард.
– Привез, – Мартин достал сверток и передал его Ренарду. – Отдаешь или обошлось?
– Не спрашивай. Надеюсь, эти чертовы ключи скоро можно будет забыть, как страшный сон.
Повисло молчание. В принципе, дело сделано, и можно идти, тем более Ник там один остался. То есть, с Виктором, что еще хуже. Но Ренард с Мартином в прошлый раз толком не поговорили.
– Подвезешь? – спросил Ренард.
Мейснер кивнул и завел машину.
– Не боишься за такой важный козырь? – поинтересовался Мартин через пару светофоров.
– Всегда был равнодушен к антиквариату. Зато продемонстрирую лояльность интересам семьи. Пусть будут счастливы.
Мартин молчал. Ренард видел его озабоченность и решил подбодрить.
– Развяжусь с этим делом и попробую все-таки склонить Виктора к сотрудничеству с Лауфер.
– Хорошо, – энтузиазма в голосе не больше, чем у Франко при оглашении графика ночных дежурств в Рождество.
Вообще, Мейснера по-хорошему следовало бы позвать посидеть, выпить... Когда последний раз по-человечески общались? Год назад? Три? Но вот сейчас совсем не время. Однако когда Ренард видел проблему, ему хотелось её быстро решить и закрыть дело.
– Мартин, у тебя все нормально?
– Да.
– И ничего не беспокоит?
Мейснер некоторое время молчал. Потом вдруг сказал.
– Я видел Адалинду.
Ренард едва уловимо скривился при упоминании бывшей любовницы.
– Да, она думала, что Диана у Виктора.
– Мне показалось, или она снова беременна?
Ренард скривился ещё больше.
– Не показалось. Это не женщина – это головная боль.
Мейснер хмыкнул.
– В твоем возрасте пора бы уже уметь не делать детей, если не хочешь.
– Я тут ни при чем, – процедил Ренард. – Она к Беркхарду в постель влезла.
Мартин посмурнел.
– У них серьезно?
– Что?! Только через мой труп!
Мартин вцепился в руль.
– Ты её не отпустишь?
Ренард уже хотел сказать, куда следует катиться Адалинде, как вдруг до него дошло. Он внимательно посмотрел на Мейснера. Тот не отрывал взгляда от дороги.
– Мартин, ты в курсе, что она ведьма?
– Шон, это говоришь мне ты?
– Э-э-э, – Ренард понял, что все ещё серьезнее, чем он думал. – Давай где-нибудь выпьем?
– Не вопрос.

– …И ты понимаешь, он не вообще меня как мужа не воспринимает.
– Не спрашивай. Я люблю женщину, для которой готов на всё! А она любит... А кого она любит?
В этот момент в очередной раз у Ренарда тренькнул мобильный. Он достал и потряс им перед носом Мейснера.
– Видишь? Виктор уже четвертый раз звонит, – Ренард сбросил вызов и спрятал телефон в карман. – А Ник... Ну, хоть бы ради вежливости поинтересовался, где я. Может, меня убили уже!
За самого Беркхарда Ренард не особо волновался. Себастьян отчитался аж три раза. «Адалинда обезврежена. Пришлось задействовать Виктора». «На провокации не поддался». «Виктор нейтрализован Адалиндой и обедом». Шон, правда, ни черта не понял, кроме того, что задница его любимого гримма пока в безопасности. И, к сожалению, в полной недосягаемости вне зависимости от расстояния между ней и членом самого Ренарда. О чём и печаль большого сильного мужчины.
– А Адалинда мне не позвонит. У неё и номера моего нет, – уныло протянул другой большой сильный мужчина.
– Так дай номер! Тоже мне проблема.
Мейснер одним взглядом сказал всё, что думает по этому поводу. Ренард взгляд оценил, но признать, что сказал глупость, не мог.
– Мартин, я не понял, кто из нас идиот? Дай ей не этот номер, а тот, по которому с тобой можно связаться в экстренном случае. А уж случай у неё будет! Поверь! Она – один ходячий экстренный случай!
– Ага. Прям как твой гримм.
– Точно. Ник. Пять лет! Мартин! И вместо того, чтобы наслаждаться всеми прелестями законного брака, мы попремся опять дьяволу в задницу. Так, молчи. Про задницу ни слова.
– Понял, – Мейснер впился пальцами в свои короткие русые волосы, потом взял салфетку и написал несколько цифр. – Передашь Адалинде. Только не говори, что там... Скажи, что для дела...
– Обижаешь, – Ренард внимательно посмотрел на номер. – А, это тот, старый? Он еще работает?
– Конечно. А Виктор случайно в ней не заинтересован?
Ренард на мгновение схлынул и тихо рыкнул.
– Этот, прости господи, принц спит только со своими амбициями. Он, по-моему, интересуется совсем не Адалиндой. А теперь я его даже грохнуть не могу.
– Я могу.
Ренард обнял Мартина за плечи.
– Ты настоящий друг! Но я обещал отцу не причинять вреда этому засранцу.
– Так ты не причиняй и меня не проси. Меня не надо просить.
– Мартин! – Ренард прижал к себе Мейснера. – Я... Я Генриетту попрошу, чтобы она сделал приворот на Адалинду. Та вообще ничего знать не будет. Мисс Шейд тебе тапочки в зубах носить начнет...
Мейснер замотал головой и отодвинул Ренарда.
– На гримма своего приворот накладывай. А я...
– Романтик ты. На этого гримма опасно. Он... он... С ним все вверх тормашками... Он даже зомби ненормальным стал. Из него только коп хороший.
– Да? – Мейснеру было, в общем-то, плевать на профессиональные достижения Беркхарда, но не поддержать разговор он уже не мог.
– Да! Лучший! Вот как я теперь его сделаю лейтенантом?
– Шон, не парься. Будешь королем...
– Ш-ш-ш-ш-ш...
Снова раздался сигнал мобильного. Ренард увидел, кто его вызвал, и засиял.
– Беркхард? – ответил он, моментально трезвея. – К-хе. Да. Возникли непредвиденные трудности. Буду... через сорок минут.