Глава 8
Вена – Штутгарт. Четвертый перелет за неделю. Ник за всю свою жизнь летал меньше, но куда деваться? Хотя, вряд ли стоило жаловаться. Путешествие в Баден-Вюртемберг (и как Ренард это выговаривает?) ему даже понравилось. А чем ещё утешаться после вчерашнего облома? Сам Ренард и ухом не вел. Словно и не было ничего. А что, в сущности, было? Ну, пообжимались, ну, поцеловались, ну, встало у обоих. Ну и что?
Ник выкинул глупости из головы и постарался насладиться предстоящим приключением.

Официально для короля Фредерика Ник и Шон отправились в свадебное путешествие. Тесть (или свёкр?) одобрил выбор места отдыха.
– Горы Шварцвальда одно из красивейших мест по эту сторону Альп.
– И братья Гримм оттуда родом. Твои родственники, Ники, – не мог не влезть Виктор.
Беркхард зыркнул на родственника. Обычно после такого самые упертые существа поджимали хвост, но - из-за отсутствия этой важной конечности, видимо! - гриммовский взгляд не произвел на Виктора никакого впечатления. Новоявленный родственничек не унимался, пока они снова не оказались на борту самолета без пристального внимания короля и его людей. Здесь было проще. Ренард презрительно усмехнулся, увидев сопровождение в количестве всего лишь пяти человек, и сказал:
– Мой дорогой кузен! Заткнись. Ты летишь вообще контрабандой. Мы поняли друг друга?
Виктор, открывший было рот для очередной похабщины, поджал губы и весь недолгий полет демонстративно пялился в окошко.

Штутгарт встретил искателей сокровищ дождем, мокрым снегом и мерседесами. Всё-таки в путешествиях с представителем королевской семьи есть некоторые преимущества. Правда, любой комфорт перечеркивался неизбежностью общения с этим самым представителем. Справедливости ради, на этот раз Виктор болтал вроде как по делу - он взял на себя роль экскурсовода.
За время поездки Ник узнал, что Штутгарт был основан более тысячи лет назад.
– Герцог Людольф, сын императора Священной Римской империи Оттона I Великого, построил здесь конный завод. Кстати, название города так и переводится – кобылий сад.
– Как? – переспросил удивленный Ник.
– Кобылий сад. Да, да, Ники. Сад с кобылками.
Ник не смог удержаться и рассмеялся. А вот Ренрад ощутимо напрягся. Это Ник точно почувствовал, даже не глядя на своего «мужа». Однако Виктор вновь отвлек своей болтовней.
– А еще это родина «Мерседесов» и «Порше», – сообщил он.
Тут Ник заинтересовался еще больше. Хотя, как положено американцу, Ник пребывал в полной уверенности, что «Форд» и «Крайслер» - самые лучшие машины в мире.
Впрочем, и помимо автопрома Штутгарт оказался интересным городом. Даже сквозь стекло с постоянно налипающим на него мокрым снегом Ник не мог не отметить красоты старинных домов. Он подозревал, что Виктор намеренно приказал ехать не самым коротким путем. Но стоило ли переживать?
– А вот Altes Schloss – Старый замок, – соизволил перевести название Виктор и дал знак шоферу. Тот замедлил скорость. – Если мне не изменяет память, заложен в 941 году. Говорят, там где-то сохранились отдельные оригинальные участки стены. Раньше был резиденцией герцогов Вюртембергских. Увы, теперь там музей.
Судя по недовольному тону, Виктору нынешнее положение дел не нравилось. Но Нику все равно замок пришёлся по душе. Мощная крепость с башнями. Не такими, какие показывают в кино: нарочито грубыми или, наоборот, тонкими и рвущимися в небо. Башни Старого Замка были добротные, аккуратные и настоящие. В них чувствовалась сила и надежность.
– Красивый.
Если бы Ник в этот момент не пялился в окно, он бы непременно заметил, какой убийственный взгляд подарил Ренард своему кузену и какую невинную физиономию состроил тот в ответ. Вслух же Виктор, не меняя тона, продолжил разговор с Ником:
– Красивый. Правда, было затрачено немало сил на его восстановление. Тут после войны мало что осталось. Знаешь ли, союзные войска постарались.
Ник вопросительно глянул на Виктора.
– Американцы основательно разбомбили город, – пояснил он с такой миной, словно именно Ник лично сбрасывал на Штутгарт бомбы.
Хорошее настроение сразу улетучилось. Однако ненадолго. Рядом оказался Новый дворец или, как обозвал его Виктор - Neues Schloss, добавив, что это - «типичное Барокко». Барокко представляло собой серое здание в три этажа. Но не самый яркий цвет удивительным образом придавал ему дополнительное величие, лишенное мрачности.
Потом они проехали мимо какого-то Рококо, Модерна, Конструктивизма и еще кучи архитектурных достопримечательностей. Виктор даже пообещал по окончании их «миссии» устроить более подробную экскурсию. Ник не был уверен, что хотел этого. Все-таки окультуриваться так резко нельзя. Хватит и того, что каждый раз слыша про дела очередного герцога или графа, Нику хотелось схватить блокнот и записывать показания.
Когда они оказались в гостинице, голова Ника была буквально переполнена впечатлениями. Кстати, им с Ренардом снова достался номер с одной кроватью. Её Ник, нимало не смущаясь, немедленно занял и сказал:
– Шон, ванная в твоем распоряжении, я чуть позже душ приму. Закажешь нам обед в номер?
Ренард кивнул. Обеда в обществе Виктора он бы точно не выдержал. Отравил бы вилкой в глаз или кулаком в печень.
Вчера всё было замечательно. Ренарду казалось, что Ник почти дозрел. Увы, насколько это соответствовало действительности, осталось неизвестным. Ну надо же было так неосторожно смешать пиво с вином и виски! Сегодня Ренард уже не раз пожалел о вчерашнем возлиянии и авантюре с поиском клада. Ник демонстрировал если не отстраненность, то в лучшем случае - приятельское расположение, словно все вернулось на круги своя, и Ренард – обычный капитан полиции, а сам Ник – всего лишь его подчиненный детектив.
Надо было отдать Виктору эти чертовы ключи, а Нику соврать, что иначе никак. Может, прокатило бы? Виктор вел себя более чем странно. Тяги к мужчинам за ним вроде не наблюдалось. Но то раньше. А теперь «дорогой кузен» как с цепи сорвался. Хотя кто бы нет? Ренарда передергивало и потряхивало от противоречивых чувств при воспоминании, в каком виде обнаружился Ник у Виктора. Но если раньше он считал это провокацией чистой воды, то сейчас поведение Виктора наводило на размышления.
Этот паразит словно взялся продемонстрировать никчемность Ренарда. Устраивал экскурсию, разливал соловьем, заказывал номера, обеспечивал комфорт и развлечения. Короче, полностью перехватил инициативу. Ну, конечно, ему проще. Достаточно лишь распорядиться, а Себастьян всё сделает. А Ренард, пожалуй, разве что в экстренном случае найдет годную крысиную нору, где можно спрятаться. Дурацкая поездка в Штутгарт. Могли бы просто остановиться в Лайнфельден-Эхтердинген. Но нет! Виктору приспичило распустить хвост.
И всё это на фоне грандиозного облома.
Ренард выплюнул мочалку, которую он, оказывается, с остервенением грыз и врубил холодный душ.

Выдвигаться решили сразу после второго завтрака. Шварцвальд – он же Черный лес – лесом только назывался. На самом деле это достаточно цивилизованный гористый район с кучей дорог, церквей и деревушек. В сущности, даже не особо большой – сто сорок на двести с чем-то километров.
Выехали на двух машинах. В одной четыре телохранителя, в другой водитель, Ренард с Ником и сам Виктор. Последний, разумеется, не упустил возможности покрасоваться.
– Ники, обрати внимание на большое количество елей. Именно их темная хвоя, столь не обычная для этой части Европы, дала название лесу и местности в целом. Хотя римляне называли его Marciana Silva – Пограничный лес. Здесь как раз проходила северная граница Римской империи, за которой обитали варварские германские племена.
Ну да, себя Виктор, будучи австрийцем, считал наследником именно «цивилизованной» Римской империи.
Ник с любопытством пялился в окно. Посмотреть было на что. Ренард тоже оценил бы красоты Шварцвальда, но его гораздо больше занимало соотношение сил. С Виктором всего пятеро. «Твоими стараниями», – кривился дорогой кузен. Но надо сказать, парни были вполне достойные, раз сумели выжить при столкновении с ведьмовской ипостасью Ренарда. И не просто выжить, а ещё и сохранить способность передвигаться на своих двоих.
План нейтрализации Виктора и его банды был до жути непрофессиональным и сырым. Всё сводилось к тезису «не расслабляемся и действуем по обстоятельствам».
Два с небольшим часа петляния по дорогам, и вот они уже на месте. Совсем близко, в нескольких десятках метров, опушка, где когда-то стоял монастырь ордена тамплиеров.
– Ну, вперед. На поиски сокровищ, – без малейшего энтузиазма в голосе сказал Ренард и, открыв дверцу, выбрался наружу.
Ник вышел следом. Виктор морщился и покидал автомобиль крайней неохотно. Ну, еще бы. Лес мало походил на венские улицы и площади. Ни одна тварь не додумалась подравнять газон и замостить тропинки. Даже кусты не постригли.
Ренард с хорошо скрытым злорадством наблюдал, как дивные туфли Виктора моментально потеряли свой шикарный лоск, а его физиономия брезгливо перекосилась. Сам Ренард переоделся в свою «штурмовую экипировку». Хотя он и в самом пижонском костюме в любом буреломе чувствовал себя уверенно. Спасибо полицейским будням в портлендских парках и лесах Орегона. Они научат любить природу – мать вашу. Ник тоже надел более привычную одежду. Он сейчас выглядел именно тем детективом полиции, каким был всегда.
Ренард никогда не думал, что обычные джинсы, кроссовки и куртка могут быть настолько сексуальными. Ника хотелось до дрожи, до звездочек перед глазами и зубовного скрежета. Прямо тут. Под елями. Вдавить в мокрую землю всем телом, содрать штаны и трахать, трахать, трахать, глядя в синие глаза, в которых будет отражаться небо.
– Шон, думаю, нам туда, – Ник указал сложенной картой направление.
Между деревьями виднелся просвет. Вперед вежливо пропустили охрану. Ренард старался идти тихо, Виктор раздраженно брюзжал, споткнувшийся об очередной корень.

– Это где-то здесь, – объявил Ник.
Искатели сокровищ стояли на небольшой опушке, чуть припорошенной снежком.
Ренард понял: искомый монастырь давно разрушен, и хорошо, если сохранилось подземелье.
– Надо копать. Ты лопаты взял? – спросил Ренард у Виктора.
Тот похлопал зенками и...
– Себастья-а-ан!
– Думаешь, он тебя услышит? – не скрывая ехидства, поинтересовался Ренард. Себастьян остался в Вене.
Рядом беспомощно топталась охрана. Ник тихонько хмыкал в кулак. Конечно, можно было погонять людей в поисках несчастного инструмента, но Виктор уже порядком осточертел. Ренард молча вернулся к машине, достал саперные лопатки, которые предусмотрительно захватил, - он-то, в отличие от дорогого кузена, про приключения не только в книжках читал, - и с победным видом вернулся на опушку, где торжественно вручил одну лопатку Виктору.
Принц брезгливо взял ее двумя пальцами и тут же впихнул одному из охранников. Ник откровенно засмеялся. Ренард сохранял поистине королевскую невозмутимость.

Рыть сырую землю удовольствие ниже среднего. Через несколько часов увозились все. Даже Виктор. Нет, он закономерно пытался ограничить свою деятельность исключительно ценными руководящими указаниями, но по прошествии пары часов напряженного труда его люди не горели лечь костьми, но защитить начальство, когда его высочеству пригрозили залепить лопатой между глаз, если оно продолжит отлынивать.
Наконец-то на пятый час раскопок озверевшие принцы, гримм и простые смертные наткнулись на кирпичную кладку. Еще через час копошения падающие от усталости люди и нелюди обнаружили возможный вход.
– Ну? Есть желающие прикоснуться к истории на ночь глядя? – преувеличенно бодро спросил Ренард.
– Ночью спать надо, – пробурчал Виктор.
Он к тому времени уже сидел под кустом, наплевав на роскошное пальто. Все равно при свете фонарей ни черта не видно. Его охрана была чуть в лучшем состоянии, но тоже не горела энтузиазмом. Даже Ник строил жалобные глазки.
– Логично, – согласился Ренард. – Ты умеешь ставить палатки, кузен?
– Что?! Да иди ты в задницу! Какие палатки?! Мне нужна ванная и нормальная кровать! Pustekuchen!* Ты там, в своем Портленде, может и привык ночевать в лесу с краснокожими, а я цивилизованный человек! Себа-а... А! Verfluchte**.
Никогда ещё Ренард не получал столько удовольствия от монолога Виктора.

В общем, решили так: ничего за ночь с этими сокровищами не случится. Все равно вход закрыт. Сейчас они отправятся в Штутгарт, заселятся в «приличный отель» и вернутся завтра утром.
До Штутгарта они так и не доехали. Городок Рётенбах оказался гораздо ближе. Там и заночевали. Благо, гостиница, стилизованная под средневековый постоялый двор, предоставляла своим постояльцам все современные удобства. Уже вытянувшись под одеялом Ренард вспомнил о гениальной задумке Виктора по сближению принца Портленда и его законного мужа – ночевке в палатке. Спасибо. Романтика – это прекрасно, но лучше без неё, чем извозиться в земле и промерзнуть до костей. Ужин за столом, горячий душ или ванна и секс на нормальной кровати. Можно даже в темноте под одеялом.
Ник про секс не думал вообще. К этому времени он видел десятый сон в соседнем номере.

До этого утра Ренард еще ни разу не получал наслаждения от завтрака в обществе Виктора. Болтливый кузен умудрялся изгадить самое прекрасное утро. Но сегодня... Нет, Виктор, естественно, не затыкался. Он ворчал, критиковал персонал, гостиницу, разумеется, пытался поддеть самого Ренарда. В каждом слове сквозило откровенное недовольство. И Ренард знал причину. Да. После вчерашних упражнений с лопатой у Виктора болели плохо тренированные мышцы. У него даже руки тряслись как с похмелья.
– В-я-а! Beschießen!***
А вот и вишенка на торте – Виктор облился горячем кофе.
– Дорогой кузен, может, тебе прилечь и отдохнуть? Аристократ ты наш недоделанный, – Ренард даже не пытался скрыть злорадство.
Виктор ответил злобным взглядом.
– А-ха! Я вас сюда привел! Я, можно сказать, вам ковровую дорожку постелил. Я..
Суть спича была следующей: они здесь лишь благодаря усилиям Виктора, и он, как истинный лидер, доведет эту операцию до конца, даже если его придется нести на руках.
– На руках? Разве что до ближайшей выгребной ямы, – прервал Ренард на пафосный монолог.
Ник, ещё не обретший закалку королевской семьи и не научившийся получать удовольствие от мук ближнего своего, просто прикрыл лицо ладонью.

Небо по-прежнему хмурилось. Сохранялось стойкое ощущение, что вот-вот снова повалит снег. Вход, а точнее – лаз действительно за ночь никто не потревожил. Впрочем, это было бы весьма проблематично. Гранитная плита весила не меньше тонны. Пришлось попотеть, прежде чем удалось сдвинуть её с места. Когда же наконец открылся вход, то выяснилось, что он представляет собой нечто типа колодца без намека на лестницу.
Виктор с умным видом принялся швырять монетки, которые мелодично звякали.
– Это не колодец желаний, – заметил Ренард.
– Я глубину пытаюсь определить.
– В таком случае тебе следовало засечь время падения, а потом, учитывая ускорение и скорость звука, произвести расчеты. И если что - достаточно одной монеты. Если ты, конечно, не хочешь засыпать всё здесь мелочью.
Виктор обиженно надулся:
– Может ты такой умный, что догадался захватить лестницу?
– В багажник не влезла.
– А-ха! Во всем виноват немецкий автопром, делающий маленькие багажники!
– В отличие от тебя, я не ищу виноватых.
Нику, слушающему этот занимательный диалог, захотелось постучаться головой о ближайшее дерево. Капитан – эталон самоконтроля и образец достоинства – препирался с двоюродным братцем как мальчишка. От драки принцев отделяло максимум пара оскорблений. Однако Ренард бросаться на Виктора не стал, а обернулся к одному из скучающих телохранителей Виктора.
– Парень, принеси из багажника моток шнура. Он в серой сумке.
– О! Я смотрю, ты тоже заинтересовался шибари! – Виктор просто не мог молчать.
– Только на этот раз связывать будем тебя!
– Что-о-о?!
– Ну, не хочешь – как хочешь! Так просто спихнем. Без страховки.

«Колодец» оказался не более двадцати футов глубиной. Ренард настоял, чтобы спустились все. Не особо разумно, но у него имелись на то свои соображения:
– Вероятность непредвиденного стечения обстоятельств или завала намного ниже, чем то, что у тебя, Виктор, родится очередная гениальная идея.
В принципе, можно было оставить наверху вместе с человеком Виктора Ника или самого Ренарда. Но тут уже уперся Виктор:
– Ники – замечательный парень, и я его уже практически люблю. Как брата! Но ты на него очень дурно влияешь!
В общем, наплевав на всякую предосторожность, полезли все вместе. В основном молча. Даже Виктор пискнул всего два раза, когда Ренард через-чур туго стянул узел.

Подвал встретил искателей сокровищ стойким запахом плесени, пылью и паутиной. Особо сложной планировки, а тем более лабиринта не наблюдалось. Однако Виктор, проигнорировав замечание на счет топографического кретинизма, настоял, чтобы шнур привязали у входа в подземелье.
Поскольку никто толком не знал, что конкретно они ищут, то искали всё и везде. В результате обнаружили:
Могилы – 18 шт.
Скелеты – 24 шт. Из них человеческих – 22 и 2 неопознанных, предположительно кошачьих.
Бочки старые поломанные – 16 шт.
Краны металлические – 3 шт.
Стол деревянный, предположительно дубовый – 1 шт.
Мечи железные в плохом состоянии – 8 шт.
Цепи железные – приблизительно 10 футов.
Кандалы – 4 шт.
Гвозди – 5 больших и около фунта разных.
Шлемы – 3 шт.
Кинжалы типа мизерикордия – 6 шт.
Кинжал дамасский в хорошем состоянии – 1 шт.
Наконечники копий – 11 шт.
Книги старые в плохом состоянии – 7 шт.
Черепки глиняные, неизвестного происхождения, для идентификации требуется дополнительное исследование – в ассортименте.
Кубки из белого металла с чеканкой – 2 шт.
Сундук деревянный окованный металлом – 1 шт.

– О! Шон! Ник! Это оно! Сердцем чую! – Виктор аж приплясывал.
Ренарда больше волновало, как встали люди Виктора. Двое рядом с ним и Ником, отрезая их от Виктора и сундука, еще двое заняли место в проходе.
Ник тоже понял, что их собираются тут оставить и напрягся. Ренард шагнул вперед, со значением положил руку на крышку сундука и принялся выразительно смотреть на Виктора. Тому было все до утренней звезды: глазенки горят, ноздри трепещут. Разве что не облизывается.
– Поднимаемся сначала мы с Ником. Потом ты, потом сундук.
– Сам, что ли, он поднимется? – с каким-то странным безразличием заметил Виктор. Он опустился на корточки и принялся практически обнюхивать находку. Потом поднял взгляд на Ренарада. – Нож есть?
Ренард молча достал требуемое, оттер Виктора плечом и поддел крышку. Он не врал, когда говорил, что ему плевать на сокровища гриммов. Но не заразиться интересом было невозможно. Принц Портленда был любопытен, как любой колдун.
В сундуке находился небольшой ларец. Обследовав его со всех сторон, доморощенные Индианы Джонсы обнаружили семь замочных сважин.
– Ключики! Клюу-у-учки! Schlüssel, Schlüssel wunderbar! ****
Ренард никак не прокомментировал завывания Виктора, его и самого охватил азарт. А у Никак так и вовсе глаза были по блюдцу. Понимая, что совершает глупость, Ренард достал свои пять ключей. В споре с «чуйкой» он оправдывал себя тем, что в ларце абсолютно точно не будет ничего интересного. Что помешает Виктору в этом случае бросить их с Ником здесь, он уже не думал. Хотелось посмотреть, из-за чего сложено столько голов и пролито столько крови. Виктор достал свои два.
Осталось только установить, в какой комбинации ключи открывают этот проклятый ларец.
Всего лишь. А если учесть, что замки наверняка заржавели...
– Знаешь, кузен, – плаксивым голосом заявил Виктор, – нужно было не ключи с тебя требовать, а медведя.
– Кого? – не понял Ренард.
– Ты что, не знаешь, как зовут уголовников, которые взламывают сейфы? – тоном полным превосходства, поинтересовался Виктор.
– Их зовут «медвежатники», – как маленькому объяснил Ренард.
– Ну, тебе ближе вся эта уголовщина.
Шел второй час возни с ларцом.

– Может, все-таки поднимемся? – спросил Ренард.
Ник как раз ковырялся в одной из скважин. Будет очень естественно, если он этот ларец и возьмет.
Виктор смерил взглядом Ника. Тот, судя по физиономии, уже познал Дзэн. Ибо методично пробовал все возможные комбинации, не выражая ни малейшего недовольства. Сказывалась полицейская закалка, ренардовская дрессура и привычка к скрупулёзной работе.
– Давай.
В кои-то веки принцы пришли к согласию, но исторический момент был безжалостно испорчен раздавшимся сухим щелчком. Согласие и планы на подъем были немедленно забыты. Принцы и гримм дружно сунули носы в ларец. Там на сгнившем бархате лежал сосуд из толстого стекла, окованный серебром.
Виктор немедленно протянул к нему свои лапы, за что по ним и получил от Ренарда. Бесполезно. Пока их высочества пихались, Ник извлек осторожно сосуд и посмотрел его на просвет.
– Жидкость какая-то. Прозрачная, бесцветная, – заявил он
Их высочества прекратили возню и уставились на сосуд.
Ник взял находку в левую руку и снова полез в ларец.
– А это, наверное, рецепт этого зелья, – предположил он, достав кусок пергамента.
Ренард аккуратно потянул к себе, но не хрупкий листок, а запястье Ника (грех не воспользоваться ситуацией, прикоснувшись к своему гримму и мужу) и вгляделся в каракули.
– Кажется, латынь. Ничего толком не разобрать - чернила выцвели. Наверное, можно восстановить, реставрировав пергамент.
Ник придвинулся ближе. Сам он знал только английский, но тоже, как порядочный, таращился на загадочные закорючки.
И тут внезапно произошло то, чего с самого начала ждал Ренард. Увлеченные разбором каракулей, они с Ником посчитали, что рецепт интереснее продукта, и отвлеклись от своего соприключенца, чем тот немедленно воспользовался. Так как Виктор стоял ближе всех, именно он вырвал сосуд с загадочной жидкостью из руки Ника. Но Виктор не надеялся на собственную быстроту и поэтому перебросил сосуд ближайшему телохранителю. Этот сопли жевать не стал, а сразу рванул к выходу. Оставшиеся трое телохранителей развернулись с намерением отбить босса от разъярившегося ведьмака, но приблизиться они не успели.
В этот момент убегавший охранник, сделавший не более двадцати шагов, споткнулся, роняя сосуд в проход, ведущий из помещения с сундуком. В тот же момент подземелье содрогнулось от какого-то утробного грохота. Ренард инстинктивно замер на доли секунды, а потом пихнул Ника в какую-то нишу и прикрыл собой.
Через минуту все стихло.
– Кажется, я догадываюсь, что за прозрачная бесцветная жидкость там была, – сказал Ренард, когда у него стих звон в ушах.

Нет, строили раньше все-таки на совесть, с запасом прочности. Кирпич так кирпич. Каменная кладка так каменная кладка. И раствор наверняка на яичном белке замешивали и на цементе не экономили. В результате взрыва пострадал только проход. Именно там обрушился свод. Помещение, в котором находились Ренард и Ник, осталось практически целым. К сожалению, Виктор тоже. Но это ненадолго.
– Ну что, дорогой кузен, доигрался?
Глаза у Виктора бегали с Ренарда на Ника.
– Послушайте, я... – каким образом хотел оправдаться Виктор, осталось неизвестным.
Ренард сдерживаться не стал. Он схлынул и, сграбастав Виктора, приложил его спиной о стену. Мог бы сразу шею свернуть, конечно, но хотелось растянуть удовольствие. Тем более Виктор как-то вдруг замолк и не мешал Ренарду высказать накопившиеся за много лет претензии. Впрочем, надо отдать должное принцу Портленда – он был краток. Виктор его достал. Вечно лезет не свои дела и много пиздит.
На удивление Виктор даже не вырывался. В какой-то момент он просто повис на руках своего экзекутора. Ренард ещё раз встряхнул обмякшую тушку и отбросил её прочь. Пульс проверять не стал, просто пнул. Виктор даже не дернулся.
Злость схлынула, осталось понимание, что они тут всерьез и надолго. Ренард не верил, что кто-нибудь встрепенется и ринется их откапывать раньше, чем они здесь откинут копыта. Все люди Виктора были внизу – как раз в проходе. Остальные просто не знают, что им труба.
– Шон, наверное, следует выключить фонари, – сказал Ник. – Оставим один.
– Да, наверное, – Ренард подошел к мужу и уселся рядом.
Холодно. Духоты пока не ощущалось. Возможно, есть приток воздуха. Впрочем, смерть от удушья не самая жестокая. Лучше она, чем жажда и голод.
Ник подвинулся ближе. Наверняка, чтобы согреться. Ренард тоже начинал застывать. Возможно, следовало встать, размяться, разогнать кровь, но вместо этого он осторожно обнял Ника. Тот не противился, лишь сильнее прижался. Точно замерз.
– А что за жидкость была в колбе? – вдруг спросил Ник.
– Что?
– Ну, ты сказал, что знаешь, что там было.
– А-а-а. Нитроглицерин. Он как раз прозрачный, бесцветный и детонирует от удара. Нам повезло, что он не взорвался в руках...
Насчет везения можно было поспорить, но Ник не возражал.
Неизвестно, сколько они так просидели, как вдруг Ник хрюкнул, а потом заржал. С чувством, от души, содрогаясь всем телом. Кажется, у него началась истерика. Что её прекратит: пощечина или поцелуй?
– Детектив Беркхард, отставить истерику!
– Ы.... Гы-гы-гы! Капитан, гы-гы-гы! Со мной все в порядке. Просто вспомнил про «пока вас не разлучит смерть»! А мы и умрем вместе.
– Да не было таких слов. Нас не венчали.
– Да? Жаль. – Смех прекратился так резко, будто его выключили.
Наверное, при других обстоятельствах эти слова что-то бы значили. Но сейчас Ренард, будучи реалистом, все списывал на обстановку. Хотя, что терять? Ну, даст Беркхард в морду, ну что с того? А вдруг повезет? Тем более психологи утверждают, что угроза смерти стимулирует инстинкт размножения.
– Ты не замерз? – заботливо поинтересовался Ренард.
Ник не ответил. Он даже не пошевелился. В неверном мертвенном свете глаза Ника казались еще больше. Ренарду не хотелось пускать в ход чары и отравлять последние минуты их совместной жизни обманом. Что-то сломалось. Принц устал биться. Пусть всё идет, как идет. Ренард стремительно скатывался в минор, как вдруг услышал неожиданное.
– Слушай, Шон, я тут подумал. Есть такой закон, если двое застряли в лифте, то они могут там просидеть хрен знает сколько.
Нет, с Беркхардом минор совершенно не возможен.
– И?
– Ну... – Ник замялся. – А... Короче, стоит им начать трахаться, как их открывают. Проверенно на личном опыте!
Ренард не поверил своим ушам. Будь он проклят, если это не предложение! Не так, как ему представлялось, но Ник – он такой. Ренард закусил губу, соображая, с чего начать.
– Капитан? Может, попробуем? Что мы теряем?
Капитан стремительно терял инициативу. Любимый гримм не стал дожидаться ответа, а шустро залез под куртку и принялся лапать своего капитана с дотошностью проводящего обыск. Целовался он не менее обстоятельно. Не то чтобы Ренард был против, но хотелось все-таки иначе. В фантазиях Ник был робким и покладистым, и Ренард «вел его в сад чувственных наслаждений». В реальности принца уже фактически разложили.
– Ник, ты помнишь, что гримм отдавший семя ведьме, теряет свою силу?
– Угу. Но какая разница – гриммом я умру или нет?
Логично, черт побери, и убедительно, особенно когда тебя так ласково держат за яйца.
– А вообще, мы с Джульеттой потом занимались сексом с презервативами и ничего...
Упоминание рыжей соперницы выдернуло из расслабляющей неги. Ренард принял сидячее положение.
– Ник, а давай обойдёмся сейчас без неё.
– Угу.
Ник снова навалился всем телом, но Ренард чуть придержал ретивого гримма.
– И всё же, на случай выживания – у тебя есть презервативы?
– Не-а...
– А меня есть.
Ренард одним движением оказался сверху и принялся вытряхивать Ника из одежды, молясь всем богам, чтобы обрести сдержанность и не разорвать своего драгоценного гримма.
Впрочем, похоже, у Ника терпения было ещё меньше. Запутавшись в штанах, которые он попытался стащить, не сняв кроссовки, Ник развернулся спиной и принял коленно-локтевую.
– Давай так. Не могу уже... – Его голос был хриплым невнятным.
Гримм его!!! Ренард схлынул, благо видеть Ник его не мог. Зато сам Ренард прекрасно видел прогнувшуюся спину и изумительные ягодицы, на которые принц разве что слюни не пускал. Вообще-то, пускал, но добросовестно сглатывал. Главный портлендский нелюдь был человеком культурным и запасся любрикантом, который в настоящее время и искал по всем карманам.
– Капитан... – простонал изнемогающий Ник.
Капитан от нетерпения уже стучал зубами. Наконец вожделенный тюбик обнаружился. Открывал его Ренард уже зубами. Благо те были острые и крепкие. А вот надевание презервативов когтистыми лапами – тот ещё квест. Ренард вспомнил, почему он ими не пользовался. Слава всем богам и небесам с чертями, хоть стандартный ХХL налез.
– Капитан...
Ник изнемогал. От низких стонов гримма у Ренарда в голове забухали все колокола собора Стефана. Ухватив Ника за задницу, Ренард, как честный человек, решил всё же предупредить:
– Будет немного больно...
– Да знаю я, знаю!
– Что?! Откуда?!
Член у Ренарда, разумеется, не упал, но в голове ураганом пронеслось: «Кто посмел? Монро убить, Гриффина убить жестоко. Гримма трахнуть так, чтобы забыл, как вообще родился!»
– Показания... Капитан, или вы меня... или я вас... Но прямо сейчас!
Ренард моментально забыл об убийствах, когда его член наконец-то коснулся задницы Ника. И не просто коснулся, а даже немножко протиснулся внутрь. В совершенно пустой голове радостно звенели колокола уже всех соборов Европы. Потом к ним добавились тамтамы, японские барабаны и даже грохот вулкана Попокатепетль. Ренард трясло так, что под ним ходила земля. Он усилил нажим. Перед глазами заплясали искры, потом вспыхнул яркий свет и раздался глас:
– Шон! Ты жив?!
«Я в раю», – хотел ответить Ренард, но куда там. Из горла вырвался только победный рев.
– Шон!
– По-моему, мы им помешали.
Снизу звучал не особо богатый лексически, но очень страстный монолог из обесцененных выражений.
------
*Pustekuchen! – нем. Аналог русского кукишь те с маслом! Дудки! На, выкуси! Как бы не так!
**Verfluchte** – нем. Гребаное дерьмо.
***Beschießen – нем. Бомбардировка. Употребляется в варианте «пиздец».
**** Schlüssel, Schlüssel wunderbar – нем. Ключ, ключ прекрасный. Слова песни «Der verlorene Schlüssel».

Глава 4

В то злополучное утро, спровадив друзей Ника, Ренард не стал пить кофе. Адреналина он и так нахлебался по самое не хочу. Поэтому: душ, бритье и в участок на максимально разрешенной скорости.
Там царила обычная рабочая атмосфера. Гриффин умел хранить секреты и не разводить панику. Ренард раздал задания, пристроил Ву в помощь Гриффину и договорился с Генриеттой о встрече. Поиск пропавших не относился к числу особых талантов этой ведьмы. Но лучше, чем ничего. Он уже собрался выезжать, как позвонил Себастьян.
– День добрый, Шон.
Судя по преувеличенно мягкому тону Ренарда ожидали особо неприятные известия.
– Здравствуй. Если новости две, начинай с плохой.
– Новость одна, но тебе сильно не понравится. Виктор захватил Ника. Он сейчас здесь, в замке. Чего он этим хотел добиться, просто не представляю.
Ренарду стало дурно. Он, конечно, не ждал что Беркхард рванет в Лас-Вегас, но ведь всё могло быть проще. Какой-нибудь заброшенный дом на окраине города. Ника держит в заложниках всего лишь банда свихнувшихся ягуардов. А лучше бы, если любимый гримм просто ещё раз набрался и отсыпался… да хоть в парке на скамейке. И вообще, место гримма возле принца! Шон так решил!
– Что он делает? – недрогнувшим голосом спросил Ренард.
– У нас скоро полночь. Ник всё ещё под действием снотворного и спит. Виктор только что лег. Прости, Шон, я не знал о его планах. Он больше не доверят мне так, как раньше.
Ренард потер лоб, обдумывая сложившуюся ситуацию. Хотя, что тут думать? Чемодан-аэропорт-Вена. Нужно только заскочить к комиссару.

Участок Ренарда числился на хорошем счету. Да что скромничать – лучший участок. Раскрываемость в последнее время, наверное, самая высокая по стране, исключая, разве что, всякие Говенвилли*, где угон велосипеда – самое серьёзное преступление и столь же частое, как дождь в Неваде. А всё, между прочим, благодаря Ренарду. Ну и гримму, конечно.
Поэтому начальник полиции всегда охотно шёл Ренарду навстречу. Ценил, так сказать, высокий профессионализм и служебное рвение. Кроме того, замечательно поддавался колдовским чарам. О последнем комиссар, разумеется, понятия не имел. И об исчезновении одного из детективов тоже. Не суть. Важно, что через пятнадцать минут Ренард был в отпуске.
Уже спускаясь по лестнице управления, Ренард подумал, что неплохо бы кроме банальной силы, которая явно будет не на его стороне, предложить Виктору ещё что-то. Диана отпадала. Ника Ренард хотел вернуть безумно, но отдавать свою дочь, тем самым делая её заложницей, крайне не благоразумно. Пораскинув мозгами, Ренард решил предложить сукину сыну ключи гриммов. Нужно только их найти. После того, как Ренард окольными путями выяснил, что коллекция пополнилась, Беркхард сменил тайник. Со всеми пертурбациями девушек из ведьм и обратно и прочими радостями жизни капитану как-то не досуг было уточнять, где его шустрый гримм устроил новый схрон. Зато Ренард хорошо знал, кто об этом может быть осведомлен. Пришлось возвращаться в участок.
Капитан не стал радовать подчинённых известием о своем временном отсутствии. Он просто вызвал к себе Гриффина.
Тот незамедлительно явился. Глазки в пол, губки надуты. Лобик нахмурен. Скромный такой мальчик. Нет, не он сегодня утром пистолетом в лицо начальству тыкал.
«Да не буду я тебя увольнять, придурок! Расслабь ягодицы. Такого долбоёба как ты надо держать под присмотром», – мысленно обратился Ренард к Гриффину. Тот, конечно, услышать не мог, но излишне скромничать перестал.
– Как идут поиски Беркхарда?
– Мы опросили... – завел стандартную песню Гриффин.
– Результаты? – прервал его Ренард.
Гриффин покачал головой. Понятно, что результатов ноль. Ожидаемо.
– Продолжайте. А Рубел и Монро участвуют в поиске?
– Да!
– Хорошо, – Ренард принял сосредоточено задумчивый вид. – И где они сейчас?
– Тереза пошла по району. Может ей кто что-нибудь неофициально скажет. А Эдди ищет на набережной Уилламетт – в районе Стального Моста.
Это единственное, что интересовало Ренарда.
– Хорошо. Я отъеду. Если что – звоните.
«Всё равно сброшу», – мысленно добавил Ренард. Гриффин преданно закивал. Но Ренард уже не смотрел. Некогда. И быстро покинул свой кабинет.
Потрошителя он нашел там, где и говорил Гриффин. Тот вынюхивал неизвестно что в Мемориальном парке. Ну, тянуло это зверье на природу.
– Монро-о! – притворно ласково позвал Ренард и схлынул.

Вот, конечно, можно было потратить час-другой на рассказ о том, что Нику нужны ключи. Можно сочинять, что Виктор их требовал и грозился спустить с Беркхарда живого шкуру. Убеждать этого проклятого потрошителя. Только вот регистрация на рейс через два часа. А нужно домой заскочить и ключи взять.
Монро остался лежать там же, в бессознательном состоянии. Ренард, честно говоря, не был уверен, что именно стало причиной отключки: то ли ментальная препарация, то ли легонький удар затылком о дерево. Неоднократный. В любом случае, в самолет Ренард садился с ключами.
Где-то над Атлантикой у него зазвонил мобильник. Этот вызов Ренард принял. Хочешь не хочешь, а пришлось выслушивать треп Виктора. Причем внимательно, пытаясь уловить хотя бы крохи полезной информации. Кузен по обыкновению болтал много, явно наслаждаясь свой удачей. В конце концов, предложил обмен. Он вернет практически целого Ника, а Ренард отдаст ему ключи.
– Шон, брат мой. Вы столько вместе работаете. Малыш наверняка тебе доверяет. Ты точно знаешь, где они.
– Короче! – не выдержал Ренард, – Если хоть один волос...
– Да за кого ты меня держишь?! Я никогда не покушусь на такую шевелюру. Черные, густые, мягкие…. Мррр…
– Р-р-р-р!
– Понял! Понял! Ни одного волоска! Но ты привезешь ключики, да, братик?
– Хор-р-рошо! Как только они будут у меня, я вылечу первым же рейсом. И помни: живой и здоровый.
– Принц гримма не обидит. Жду нашей встречи, кузен. С нетерпением!
Виктор наконец отключился.
«Ключи, значит? Похоже, я становлюсь пифией», – Ренард выдал оскал стюардессе. Длинноногая фея неба ответила ему профессиональной улыбкой:
– Вам что-нибудь нужно, сэр?
«Отряд «Морских котиков» и пару танков!»
– Благодарю вас, нет.
Фея заскользила по проходу дальше. Танков, конечно, Ренард не найдет, «Морских котиков» тоже. Но у него был егерь. Он-то Ренарда и встретил.

Бывший егерь 6-го горно-стрелкового батальона Мартин Мейснер обладал незаурядными способностями. Обаятельный революционер с харизмой, верой в светлое будущее и замечательными организаторскими способностями. В общем, Че Гевара австрийского разлива. То есть, такой же симпатичный и с такими же сумасшедшими идеями. Ни черта не практично, но красиво и завораживает.
Сомнение в идеях и идеалах старого приятеля нисколько не мешало Ренарду по-настоящему тепло относиться к Мартину, искренне ему симпатизировать и использовать его в своих целях. А кто сказал, что в этой жизни все легко и просто?

– Что на этот раз? – спросил Мартин, когда с приветствиями было покончено, и они выехали с территории аэропорта.
– У моих братьев регулярно сносит крышу. Они забывают, что Портленд и Орегон – моя территория. Следовательно все, кто там живут – принадлежат мне!
– Феодал, – Мартина, кажется, позабавило такое отношение к американскому штату и его обитателям.
Ренард не ответил. Он отвернулся и теперь смотрел в окно. Ну, может принц чуть хватил лишнего. Но Николас Беркхард – его личный гримм. Ренард можно сказать его вынянчил, выпестовал. Нормального человека из него сделал, а не какого-нибудь социопата-серийного убийцу, которым наверняка стал бы Ник, займись его воспитанием сумасшедшая мамаша Беркхард или ее шизанутая сестренка Мари. И не отдаст он его. Пусть хоть небо на землю рухнет!
– Виктор украл моего гримма и шантажирует меня его жизнью, – наконец открыл рот Ренард.
– Парню прям «везет».
– Угу, – Ренард упорно пялился в окно
– И что хочет? Диану? Но ты же знаешь, что...
– Нет, у него, как ни странно, запросы поскромнее. Всего лишь ключи. Ты их у себя подержи, – Ренард сунул сверток в бардачок. – Виктор похвастался, когда я уже летел. Значит, он думает, что я ещё в Потрленде. Следовательно, меня никто не ждет раньше чем через сутки.
– Помощь нужна?
– А сколько у тебя людей?
– Что будешь делать, пойдешь в замок?
– Угу.
– Тогда я один. Штурм группой – это уже открытое выступление. Рано светить всех.
Все-таки, несмотря на идеализм, у Мейснера была своя, непостижимая для Ренарда практичность. Сам готов рисковать жизнью. Затеял бестолковую революцию. Но при этом четко просчитывает «рано-поздно». У Ренарда всё было проще. Мартин, конечно, был бы кстати. Этакая машина для убийств, профессионал выноса дверей и специалист по подкопам и ас снятия часовых. Но...
– Нет, Мартин. Ты не пойдешь. У тебя ключи. Если я там сгину, пусть они их еще семьсот лет ищут. И Диану им никогда не отдавай.
– А Адалинде?
– Вот сейчас не до неё, – отмахнулся Ренард. – Мне нужны гранаты, автомат, бронежилет...
Бывшая любовница волновала его меньше всего. Замок с его неприступными стенами, нашпигованный сигнализацией – вот это проблема.

Планировку замка Ренард помнил еще с детства. Папенька был одержим идей дружбы маленького Шона с многочисленными кузенами и возил его сюда по несколько раз в году. Сначала в попытках выжить – не все разделяли планы короля по пробуждению родственной любви, затем в попытках найти кузена Виктора для выяснения отношений, – Шон изучил все коридоры. Апогеем стала драка в одной из башен, где тринадцатилетний Шон не на жизнь, а на смерть мутузил пятнадцатилетнего Виктора. В то время кузен ещё сохранял преимущество в силе, росте и весе. Однако рассерженный Шон был твердо намерен укоротить длиннющий язык двоюродного братца.
Виктора спасло лишь вмешательство взрослых. Ну, так Шон полагал. Сам Виктор, разумеется, считал иначе. С тех пор прошло немало лет. Ренард давно уже не напоминал того тощего нескладного мальчишку. Да и количество родственников заметно поубавилось. Но Виктор не забывал время от времени на редких приемах, когда собиралось все семейство, и Ренард был скован правилами приличия, напомнить, что чуть-чуть не разбил Шону нос.
Любви это не прибавляло. Но справедливости ради, Виктор никогда, подобно Эрику, не источал открытой ненависти и холодного презрения. Обычно всё ограничивалось мелкими пакостями, крупными интригами и бесконечным трепом. Сколь ехидным, столь и бестолковым. Однако в этот раз дорогой кузен пошел по стопам принца Эрика и покусился на святое... на личное... в общем, посмел дотронуться до гримма. Такое не прощают. Искренне жалея, что в свое время нельзя было даже намекнуть, кто именно главный организатор встречи Эрика с праотцами, Ренард не понимал, что заставило Виктора пойти на такой не свойственный его натуре шаг. Впрочем, сейчас это было совершенно не важно. Главное вернуть свое!
Ренард решил времени не терять. На его стороне фактор внезапности. В конце концов, он – колдун, капитан и принц! Лезущие в голову дурацкие ассоциации про замок, драконов и прекрасных принцесс были изгнаны усилием воли. Есть более достойные объекты для подражания. Например, Гай Юлий Цезарь. Veni, vidi, vici – Пришёл, увидел, победил. Можно сказать, практически план всей компании. Другого у Ренарда все равно не было. С такими светлыми мыслями вооруженный до зубов победитель кузенов и будущий освободитель гриммов стоял под стенами родового замка своего двоюродного братца. Ну что? Пошли!
Хотелось бы, конечно, появиться в духе Нео, снеся ворота фунтами пластида и поливая всё перед собой очередями из автоматов. Не тратя время на перезарядку, отбрасывать оружие, как только кончались патроны, и доставать новое.
Реальность к принцу была сурова. Пробираться пришлось через потайной вход в полусогнутом состоянии. Сгинувший в веках неведомый архитектор явно не рассчитывал на высокий рост потомков королевской династии.
Вместо пластида замок Ренард открывал отмычкой. Потом пришлось применять грубую физическую силу. Петли безбожно заржавели. Похоже, здесь никто не появлялся со времен его детства. К тому же свисающая отовсюду паутина и стойкий запах плесени не добавляли романтики.
Вместо толпы охраны, которую Ренард готовился убивать пачками, ему попался старый испуганный лакей и не менее испуганная горничная. Правда, для разнообразия совсем юная. Конечно, принц с ножом в зубах, в перепачканных гриндерсах и с паутиной, свисающей с ушей, напугал их почти до обморока. «Дедушка» с «внучкой» тихо осели там, где стояли и даже не подумали поднять тревогу. Так что большую часть пути Ренард прошел беспрепятственно.
Первым делом он спустился в подвал, где немножко поорал, рассчитывая, что Ник в одной из камер.
Прадед Виктора по материнской линии увлекался готикой и создал там этакий домашний музей пыток. Увы, хоть сами камеры и были в отличном состоянии, готовые немедленному приему заключенных, но в них было пусто. И судя по всему, Виктор не только продолжил традицию своих предков, пополняя коллекцию различными кошмарными приспособлениями, но и дорожил ими точно так же. Экспонаты оказались слишком ценны для использования их по прямому назначению.
Ренард мысленно выругался и устремился наверх. Если не подвал, то башня.
189 крутых ступенек. Это Ренард опять-таки помнил с детства. Винтовая лестница круто уходила вверх. Узкая, как любая другая в средневековом замке. Она была призвана дать возможность подниматься по ней только одному человеку. Так что в случае нападения, сколько бы ни было бойцов у атакующих, здесь мог держать оборону и один воин.
Шон даже не запыхался, когда оказался перед дверью. Он бодро ломанулся и... едва не сломал плечо. Крепкий дуб, окованный железом даже не дрогнул. Ренард поморщился, пробормотал несколько проклятий в адрес двери и задумался. Вот где-где, а тут баловаться взрывчаткой не хотелось. Ник, окажись он за дверью, мог пострадать.
Недолгие колебания прервались легким щелчком хорошо смазанного замка и чуть слышным скрипом петель.
– Шон! Неужели ты пришел спасти меня?!
Адалинда... Она перепугано выглядывала из-за двери. Ренард злобно посмотрел на бывшую любовницу. Та сразу сообразила, что это не её рыцарь.
– Он в покоях Виктора, – уронила она и аккуратно прикрыла дверь.
Ренард не стал тратить время на рефлексию и устремился вниз.
Уже на подходе он наконец-то наткнулся на охрану. Рассерженный принц с чувством пострелял, потом кому-то врезал по зубам. В процессе какой-то идиот сорвал у него с пояса гранату. Чека осталась у принца. Граната у идиота. Нет, дубовые двери – отличная вещь. За ними можно чудно пережить небольшой взрыв.
Потом Ренард ещё пострелял. Каждое помещение приходилось брать с боем. У дверей будуара маменьки Виктора Ренард схватился врукопашную. Дверь выбивал уже не своим плечом, а спиной одного из телохранителей Виктора.

Когда, наконец, преграда была устранена, а ненужное тело отброшено элегантно небрежным движением в сторону, принц Портленда шагнул внутрь и замер с открытым ртом.
Ренард много чего повидал в этой жизни. Он наивно полагал, что морально готов к любому виду своего гримма. В луже крови, избитого, мертвого, превращенного черт знает во что. Однако увиденное его потрясло. В центре практически пустой комнаты находилась совершенно дикая композиция. На кушетке полулежал Ник. Самое приличное, что увидел Ренард – это пистолет у его виска. Все остальное... В память навсегда врезалась гладкая кожа, туго стянутая веревками. Причудливый узор из узлов. А главное – взгляд и заливающиеся румянцем щеки.
– Виктор-р. Отпусти его! – приказал Ренард, наконец обретя голос.
– Шон. Не тебе мне указывать!
Виктор перехватил Ника поудобнее. Дуло пистолета чуть отклонилось. Этого Ренарду показалось достаточно. Он нажал на спусковой крючок. Но вместо выстрела раздался сухой щелчок.
Как облегченно выдохнул стоящий у стены Себастян, Ренард даже не заметил. Он видел только своего гримма и угрожающего ему Виктора.
За доли секунды у Виктора на лице отразилась вся гамма эмоций. От ужаса до эйфории, когда он понял, что у Ренарда кончились патроны, Виктор вновь почувствовал себя хозяином положения и принялся размахивать пистолетом:
– Мой дорогой кузен Шон, вот совершенно не стоило...
Что стоило, что нет, Ренард слушать не стал. Как только дуло перестало тыкаться в голову Нику, он отшвырнул бесполезное оружие и бросился вперед.
Болевой захват проведен идеально, вот только Виктор, совершенно необученный боевым исскуствам, вместо контрудара ткнул пальцем Ренарду в ухо и нелепо пихнул его под колено. Из-за этого они кучей рухнули на пол, где «дорогой кузен» принялся отбиваться с энтузиазмом кошки, которую дети хотят завернуть в пеленки. Правда, до кошачьей ловкости ему было далеко. Так что Ренард от души угостил его несколькими ударами по ребрам и контрольным ударом приложил головой об пол. Он вообще хотел его добить, но был остановлен голосом разума:
– Шон, если ты убьешь его сейчас, то последствия будут просто катастрофическими, – тихо произнес Себастьян, склоняясь над поверженным принцем.
Ренард плюнул (фигурально конечно) на Виктора и поспешил на помощь своему гримму.
Оглядев фронт работ и встретившись взглядом с невозможно синими глазами Ника, Ренард внезапно расхотел его развязывать. Ну, когда ещё предоставится такой случай сотворить со своим гриммом все, что взбредёт в голову без риска получить по своему аристократическому фейсу. Хотя получить можно и потом. Так что пришлось засунуть свои фантазии куда подальше и взяться за веревки.
Узлы были затянуты мастерски. Ренард взмок, распутывая первый. А время поджимало. Он посмотрел в глаза Нику и взялся за нож.
– Сейчас я тебя освобожу... – голос Ренарда был откровенно хриплым.
Водить лезвием возле кожи оказалось еще хуже. Нет, нож превосходно делал свое дело, но от самого процесса у Ренарда вся кровь прилила к органу, прямо противоположному мозгу. В результате чего в совершенно пустой голове гуляло эхо. А поминутно облизывавший и покусывающий губы Ник со своими раскрасневшимися щеками и горящими синим глазами только всё осложнял. Срезанные веревки одна за другой падали к ногам капитана. Мир куда-то проваливался, да и черт с ним.
– Was ist denn hier Los?!** – раздался громом небесным голос его величества.
«Так и импотентом стать недолго», – мысленно скривился Ренард от внезапно опавшей эрекции. Ничто не так остужает любовную горячку, как явление дражайшего папеньки.
Ренард выдохнул, затем поспешно сорвал с себя куртку и набросил её на плечи Ника. Тот, уже практически развязанный, встал рядом. В этот момент завозился валявшийся на полу Виктор, за что получил очередной пинок гриндерсом. Ренард не метил по яйцам, но попал удачно. Виктор взвизгнул.
– Ich fragte: «Was ist hier Los?!»***
Ренард сверлил глазами короля, подбирая более или менее приличные слова, а его величество продолжало выражать крайнее недовольство на немецком:
– Шон! Я крайне возмущен твоим поведением! – король царственно уселся на подвинутый Себастьяном стул. – Как ты мог, прибыв в Австрию, не нанести мне визит?! А твой совершенно не подобающий принцу вид?!
Знал бы драгоценный папочка, что это обычное дело.
– Я оскорблен до глубины души. И не только этим. Как ты ведешь себя с кузеном?! И кто этот молодой человек?! Прекрати его обнимать!
Ренард инстинктивно сгреб Ника в охапку, всем видом показывая, что свое не отдаст.
– Виктор! – продолжал король, – Немедленно прекрати лежать в моем присутствии, я вижу, что ты не в обмороке!
Виктор в ответ жалобно застонал:
– Он в меня стрелял!
– Ты ещё скажи, что я промазал. Не ври! – нагло соврал Ренард.
– И ещё он меня бил. Больно. Совершенно ни за что! Себастьян! Подтверди!– продолжал скулить Виктор.
Секретарь сделал вид, что его тут нет, и прикинулся тумбочкой.
– Ты украл моего гримма! – рыкнул Ренард и стиснул Беркхарда ещё сильнее.
– Кого? – выкатил глаза король
– Да, да! «Его гримма», – передразнил Виктор.
– У тебя есть гримм?! И что ты с ним делаешь?
– В данный момент он его лапает, совершенно не думая о приличиях, – наябедничал Виктор.
– А ты что с ним делал? Где твои были приличия? – Ренард уже не рычал, а шипел через дырку в щеке. Он снова схлынул.
– Шон! Немедленно верни человеческий облик.
Ренард послушался. Удалось с трудом.
– Виктор, что ты делал с гриммом? – продолжал допытываться король.
– Э-э-э-э. Я его пытал!
Король смерил взглядом Беркхарда.
– Не вижу содранной кожи, синяков и следов электрошока. Это какие-то новые методы? Молодой человек, что от вас хотел мой племянник?
Беркхард недоуменно похлопал ресницами. Он не понимал ни слова. Король быстро сообразил и исправился, повторив вопрос на английском:
– Что от вас хотел Виктор?
– Понятия не имею, – пожал плечами Ник.
Он и не думал вырываться из объятий Ренарда, чему тот был несказанно рад. Особенно если учесть, что, наплевав на присутствие его величества, капитанский стояк снова рвал ширинку. Да и как иначе, когда из преграды между ним и вожделенным гриммовским телом только свои собственные штаны и белье?
– Виктор?
– А что? Я вообще тут пострадавшая сторона!
– Он с Ники всякими извращениями занимался, – раздался женский голос.
– Адалинда?
– И здесь она, – пробурчал Ренард.
– Адалинда, будь любезна, иди в свою комнату, – совсем не любезным тоном попытался спровадить женщину Виктор и добавил: – Luder****.
Виктор сказал это не очень громко. Практически под нос. Но услышали все.
– Виктор! Не смей выражаться в присутствии фрау Шейд! А вас, моя дорогая, я благодарю за своевременный доклад о творящемся здесь безобразии, – самым бессовестным образом слил свою информаторшу король Фредерик.
Ведьма, завернутая в шаль, процокола каблучками в комнату и спряталась за массивную фигуру короля:
– Он и меня в заложницах держал!
– Что?! Виктор?! – король уставился на племянника.
– А где вы видели заложницу, сующую везде свой курносый нос? Да кому ты нужна!
– Я Нику нужна! – заявила Адалинда.
– Что?! – Взгляды короля и Ренарда скрестились на молодой женщине.
Потом Ренард покосился на пригревшегося на его груди детектива.
– Э... – только и мог сказать этот детектив.
– Он отец моего ребенка!
– Диана не моя дочь?! – Ренард отодвинул от себя коварного гримма и уставился ему в глаза.
Гримм открыл рот, но не издал ни звука. Внести ясность попробовала Адалинда:
– Нет. У меня сын от Ника.
– Диана – мальчик?! – совершенно серьезной физиономией спросил Виктор.
Причем настолько серьезной, что король схватился за сердце, а Ренард снова потерял дар речи.
– Идиоты, – пробубнила Адалинда себе под нос. – Ники, скажи им!
– Адалинда беременна от меня, – наконец смог выдать нечто членораздельное Ник.
«Охренеть!» – читалось на лицах короля и Ренарда.
– Хи-хи!
– Виктор! – рявкнул король, теряя остатки терпения. – Что здесь вообще творится?! Зачем здесь этот гримм и его... эта... фрау?
– Дядя. Ваше величество. Вы знаете, насколько я предан нашему дому в частности и семье в целом... – начал Виктор. Английская речь лилась не так свободно, как немецкая, но от этого звучала еще весомее.
Ренард стиснул зубы. Сейчас предстоит поток словоблудия. Его надо просто пережить.
– …Но в данной совершено запутанной ситуации, когда вопрос сохранения единства семьи стал ребром, я не мог оставаться в стороне. Искренне ведомый заботой о членах королевского дома, предпринял все мыслимые и немыслимые шаги по предотвращению катастрофы...
Пока Виктор нес свою ахинею, Ренард тихонько тискал Ника. Тот вроде как не противился. Впрочем, возможно он просто замерз, в каменных стенах было не жарко. А может посчитал, что Ренард нервничает, что, вообще-то, было недалеко от истины.
– …При данном положении вещей мне показалось, что мой дорогой кузен Шон разделяет мои интересы...
Кажется, Ренард пропустил приличный кусок высокопарной трепотни.
– Не разделяю! – четко заявил он.
Что бы ни плел Виктор, сразу нужно отрицать всё. Однако если Виктора несло, то заткнуть его можно было, только хорошенько приложив. И то далеко не факт.
– Мой дорогой кузен, ты совершил непростительную ошибку, в результате чего случились все эти недоразумения. Если бы я только мог вообразить себе всю сложность твоих отношений с господином Беркхардом...
В этот момент Ник, видимо порядком утомившийся, ткнулся лбом в плечо Ренарда, и тот снова отвлекся на некоторое время.
– Шон! – повысил голос Виктор, возвращая Ренарда в мир холодных каменных стен и горячих родственных разборок. – Ты знаешь, насколько мне дорого твое доброе отношение и как я предан всем членам королевского дома. Всем без исключения! Я бы никогда не позволил ничего противоправного по отношению к любому из них! К любому, Шон, к любому!
Ренарду показалось, что Виктор в кои-то веки решил сказать что-то со смыслом.
– В этот трудный час, в тяжёлую годину, мы должны объединиться, чтобы с честью встретить такое радостное событие, как желание нашего брата и вашего, несомненно достойного сына, – Виктор отвесил поклон в сторону короля, – связать свою судьбу со столь неоднозначным избранником...
Виктор определённо куда-то клонил, но куда? Мозг Ренарда отказывался складывать мудреные пазлы словесных плетений этого болтуна.
– Нет в этом мире человека, который более меня раскаивался в совершенной ошибке! Но в этом и твоя доля вины, Шон! Ты так скрывал своего жениха!
Сложилось! Ренард потрясенно уставился в макушку Беркхарда. Тот поднял голову, таких удивленных глаз у детектива не было даже тогда, когда он узнал, что его начальник принц и колдун в одном флаконе:
– У вас есть жених? Кто?
По счастью у Беркхарда хватило ума спросить это тихо. Ренард немедленно притиснул его к себе:
– Молчи. Ты – мой жених.
– Охренеть! – пробормотал Беркхард ему в ключицу.
– Так! Какой, к чертовой матери, еще жених?! – возмутился король.
Ренард расправил плечи:
– Отец, я прошу твоего благословения на брак с Николасом Беркхардом – гриммом.
– Охренеть! – выдала Адалинда и тихо свалилась на руки Себастьяну.
-------
*Говенвилли – это Усть-Пиздюйски американского разлива.
**Was ist denn hier Los?! – нем. Что здесь творится?!
*** Ich fragte: «Was ist hier Los?!» – нем. Я спросил: «Что здесь творится?!»
**** Luder – нем. Стерва.